«В нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари».

Л.Н. Толстой. «Война и мир».

«Страна, которая приютила моих предков, стала для меня настоящей Родиной, и настолько, что я, как умирающий гладиатор, гибну, но шлю ей последний привет и питаюсь одной надеждой — мое проклятие победителю приведет его к поражению и, таким образом, я, умирая, достигну цели — освобожу Родину».

Генерал-майор А.А. фон Лампе. «Пути верных».

I Начало большого пути

Описание герба графов Келлер

Графы Келлер – Graf Keller (Preuss. Graf 29.11.1789)

Щит, имеющий золотую окантовку, пересечен. В верхнем голубом поле три черных орлиных оторванных головы (2+1) с золотыми клювами и красными языками, между трех золотых шестиконечных звезд (1+2). В нижнем красном поле на зеленой земле серебряный спящий леопард. На щите графская корона и над ней три коронованных дворянских шлема без нашлемников и наметов. Щит держат отвернувшиеся черный орел и серебряный лев.

Прибалтийский гербовник. Собрание гербов рыцарства Лифляндии, Эстляндии, Курляндии и Эзеля. 50.5.

Составитель дворянских родословий Рейхсгерольд королевства Швеция Карл Арвид фон Клингспор.

Стокгольм, Ф. & Г. Бейер, 1882.

Во имя Отца. и Сына, и Святого Духа, аминь.

Среди героев Второй Отечественной войны (именовавшийся большевиками «империалистической» и более известной как Первая мировая) особо выдающуюся роль играл, прозванный «первой шашкой России» граф Федор Артурович Келлер. Фигура этого блестящего кавалерийского военачальника, вне всякого сомнения, знаковая, для всего российского офицерства конца XIX-начала XX в. Сформировавшийся как офицер в период модернизации Русской Императорской Армии эпохи Великих реформ Государя Императора Александра II, по праву снискавшего в горячо любимом им русском народе почетное прозвание Царя-Освободителя, получивший богатый боевой опыт в ходе Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. за освобождение балканских славян, этот достойный представитель славной плеяды «русских немцев» — скромных и отважных, умеренных и аккуратных — несмотря на свой почтенный возраст, отнюдь не выглядел человеком из прошлого, закостеневшим навечно в своих представлениях о военном деле. По сути, Федор Келлер являлся живым воплощением славных традиций старой Русской Императорской армии, шедших от Генералиссимуса А.В. Суворова и Белого генерала М.Д. Скобелева, и служил своеобразным мостом между поколениями русских офицеров.

Не следует ни на минуту забывать, что на момент начала Второй Отечественной войны в августе 1914 г. вступившему в нее начальником дивизии графу Федору Артуровичу Келлеру было уже 57 лет от роду. Разумеется, военачальников такого ранга, прошедших жестокую школу кровавой Русско-турецкой и еще более кровавой Русско-японской войны в Русской Императорской армии было не так уж и мало. Причем многие из этих умудренных опытом военачальников занимали более высокие посты и должности, чем наш герой граф Келлер. Однако Федор Артурович выделялся среди них как своим поистине глубочайшим знанием военного дела, так и глубоко человечным отношением к подчиненным.

В 1877 г. 20-летний Федор Келлер, отпрыск прусского дворянского рода (в 1789 г. прусский король даровал роду Келлеров графский титул), служившего со времен Государя Императора Николая I Всероссийской империи, и к описываемому времени, перейдя в Православную веру, совершенно «обрусевшего», блестяще окончив приготовительный пансион славной «кузницы офицерских кадров» Всероссийской империи – Николаевского кавалерийского училища – вступил вольноопределяющимся («вольнопером») II разряда в 1-й Лейб-драгунский Московский его Величества полк. Не состоя формально в военной службе, начинавшейся для него официально с 1 сентября 1877 г., вольноопределяющийся Келлер 30 августа отправился с полком на кровавый театр Русско-турецкой войны драться с османами под знаменами «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева. На Балканах он был награжден за храбрость солдатскими знаками отличия ордена Святого Георгия 4-й, а вскоре и 3-й степени. В первый офицерский чин – прапорщика – Федор Келлер был произведен 31 марта 1878 года. Спустя 2 года, в 1880 году, корнет Федор Артурович Келлер был, по распоряжению начальства, переведен в 6-й гусарский Клястицкий полк, более 7 лет командовал в этом славном памятью героя Первой Отечественной войны (1812 г.) генерала Кульнева полку эскадроном и дослужился до чина ротмистра.

В 1888-1889 гг. Федор Артурович Келлер прошел «на отлично» курс обучения в Офицерской кавалерийской школе. Произведенный за «отличия по службе» в 1894 г. в полковники, граф Келлер нес воинскую службу поочередно в 24-м драгунском Лубенском, 23-м драгунском Вознесенском, 11-м драгунском Харьковском полках. В 1904 г. Федор Артурович вступил в командование 15-м драгунским Александрийским — бывшим 5-м гусарским Александрийским полком «бессмертных (черных) гусар» (чей полковой знак — черный мальтийский крест с «Адамовой головой». т.е. черепом и костями, граф всю свою жизнь носил на мундире), а в 1906 г. – Лейб-гвардии драгунским полком. В 1905 г. полковник граф Ф.А. Келлер временно исполнял обязанности Калишского генерал-губернатора, беспощадно подавляя крамолу. Находясь при исполнении служебных обязанностей, Федор Артурович был сначала обстрелян, а затем серьезно ранен (из его тела извлекли 54 осколка) и контужен в голову взрывом бомбы, брошенной в него красными террористами, но «остался в строю».

В 1907 г. полковник Ф.А. Келлер был произведен в генерал-майоры и зачислен в Свиту Его Императорского Величества. В июне 1910 г. назначен командиром 1-й бригады Кавказской кавалерийской дивизии. В феврале 1912 г. последовало его назначение начальником 10-й кавалерийской дивизии, с которой он и выступил на фронт Второй Отечественной войны. К моменту выступления на фронт граф Ф.А. Келлер уже был в чине генерал-лейтенанта.

Граф Ф.А. Келлер пользовался в Русской Императорской армии огромной известностью и популярностью. За ним прочно закрепилась вполне заслуженная им слава одного из наших лучших кавалерийских начальников. Успешная боевая работа на фронтах мировой войны сделала его знаменитым не только в Русской армии, но и в русском обществе. О нем с восторгом писали газеты и журналы, им восхищалось население, получая вести об очередных успехах сражавшегося под его командованием 3-го кавалерийского корпуса на фронте. Именно тогда граф Келлер и заслужил почетное прозвище «первой шашки России». О том, насколько широко известен и популярен был тогда в России граф Федор Артурович, сохранилось немало непреложных свидетельств. 15- и даже 13-летние мальчики из вполне благополучных и даже богатых семейств убегали из дому на фронт, чтобы служить в корпусе у генерала графа Келлера.

Тем не менее, нам Федор Артурович Келлер знаком не столько своими воинскими подвигами, а тем, что он сохранил в кровавом феврале 1917 г. верность Государю, которому присягал, и отказался повторно присягать, да еще Временному правительству! Но в этой кажущейся несправедливости, по нашему мнению, усматривается некая высшая справедливость, поскольку именно отважное поведение графа Келлера в феврале 1917, его верность присяге, отказ поступиться своими принципами, впитанными с молоком матери, предать заветы отцов и дедов – честных строителей Русской Державы – ради некоей призрачной выгоды, стали своеобразной кульминацией жизни этого доблестного Православного воина Великой, Единой и Неделимой России. Именно по этому поступку спустя многие годы и десятилетия потомки судят о графе Ф.А. Келлере, сохранившем незапятнанной самое главное – Честь и Веру в Бога.

II Год 1914-й

Боевой путь воинских частей, сражавшихся под командованием граф Ф.А. Келлера в годы Второй Отечественной (Великой) войны, был отмечен многими успехами, стяжавшими им громкую славу лучших кавалерийских соединений Русской Императорской армии, сражавшейся одновременно с армиями сильнейших в военном отношении монархий Европы — Германии, Австро-Венгрии и Турецкой Османской империи (к которым присоединилось и царство Болгария — надо думать, в благодарность России за освобождение русскими клинками и штыками и русской кровью от турецкого ига). Об этом свидетельствует оценка Верховным командованием как действий 10-й кавалерийской дивизии, а позднее 3-го кавалерийского корпуса, так и личных заслуг графа Ф.А. Келлера. Многочисленные ордена и другие награды «келлеровцев» явились данью при знания их воинской доблести, их тяжкого ратного труда.

С первых же дней войны и до марта 1917 граф Ф.А. Келлер воевал на одном из наиболее «благополучных» (с военной точки зрения) фронтов Русской Императорской армии – Юго-Западном (а последние месяцы – в рядах созданного в декабре 1916 г. Румынского фронта).

4 августа 1914 г. Россия, верная своему союзническому долгу перед Антантой, вошла силами Северо-Западного фронта в пределы германской провинции Восточной Пруссии. Против оборонявшей Восточную Пруссию 8-й германской армии (силой в 200 000 штыков и сабель)  действовали 2-я русская армия под командованием генерала от кавалерии А.В. Самсонова и 1-я русская армия под командованием генерала от кавалерии П.К. Эдлера фон Ренненкампфа (а не «Ренненкампфа фон Эдлера», как часто неправильно пишут и думают!). Отсутствие должной координации обеих наступающих русских армий со стороны Главнокомандующего русскими армиями Северо-Западного фронта генерала от кавалерии Я.Г. Жилинского и несогласованность в действиях командующих армиями позволили германцам, несмотря на достигнутый русскими армиями первоначальный успех, разбить их поодиночке. Блестяще начатая Восточно-Прусская операция русской армии окончилась неудачей (хотя и помогла французской армии выиграть битву на Марне , ослабив германский натиск на Париж и вынудив немцев перебросить часть своих лучших дивизий с Западного фронта на Восточный).

В то время как в Восточной Пруссии разворачивались описанные нами выше трагические для русских армий генералов Ренненкампфа и Самсонова события, на Юго-Западном фронте русские войска вели успешное наступление против войск Австро-Венгрии (именуемой в описываемое время также Дунайской, или Двуединой монархией). 4 армии фронта (3-я, 4-я, 5-я и 8-я) были развернуты на фронте протяженностью в 400 км, тянувшемся от Ивангорода до Каменец-Подольска. Нанося концентрические удары с севера и востока, русские войска намеревались взять в «клещи» весь район между австрийской крепостью Перемышлем и столицей австрийской Галиции Львовом, в результате заняв всю Галицию.

Для возглавляемой генералом графом Ф.А. Келлером 10-й кавалерийской дивизии кампания началась в 20-х числах июля 1914 г., когда она прикрывала развертывание 3-й армии Юго-Западного фронта. 3-я армия находилась под командованием генерала от инфантерии Н.В. Рузского. Основной целью дивизии под командованием графа Келлера было создание завесы на пути австрияков и ведение разведки.

24 июля 1914 года 10-я кавалерийская дивизия графа Келлера перешла русско-австрийскую границу между расположенным на российской территории местечком Вышгородок и австрийским городом Збаражем (знаменитым «збаражским осадным сидением» польских войск, окруженных казаками гетмана Богдана Хмельницкого в середине XVII в.). Выбив из Збаража австрияков, дивизия Келлера устремилась в направлении Львова, продвигаясь в авангарде войск 10-го армейского корпуса. 3-й русской армии. Уже в первые дни «келлеровцы» вошли в боевое соприкосновение с неприятелем. 28 июля, отдавая приказ по дивизии, графа подвел некоторые итоги действий своих подчиненных, особо обращая внимание на то, что достигнутые успехи явились результатом большой работы в мирное время: «За последние три дня, как только наша дивизия выдвинулась в границе, у нас сразу же во всех полках оказались разъезды, которые встретились с неприятелем. Разъезд 1-го Оренбургского казачьего полка под командованием хорунжего Хлебникова, преследуя спасавшийся разъезд неприятеля, нарвался на пехотную заставу, но не смутился сильного огня ее, смело бросился в атаку и перерубил нескольких врагов. Второй эскадрон гусар под командой ротмистра Барбовича (будущего знаменитого белого генерала И.Г. Барбовича – В.А.), обнаружив роту пехоты, смело бросился на нее в атаку. Загнал ее в деревню, затем спешился, выбил с помощью взвода казаков под командой подъесаула Лосева эту роту из деревни и окопа, а когда австрийцы побежали, эскадрон и казаки. Сев опять на коней, бросились преследовать врага. причем перерубили и перекололи до 30 человек… Приношу от лица службы горячую благодарность всем господам офицерам и нижним чинам, бывшим в разъездах и эскадронах, за удалые их действия, за товарищескую поддержку, которую они подавали друг другу, и за решительность в окопах. Рад, что вижу в настоящих делах против действительного врага, что тому, чему мы учились на маневрах в мирное время, привилось в 10-й дивизии – удаль и взаимная выручка друг другу. Все мы братья, все мы должны выручать один другого, хотя бы это стоило нам жизни. Всем поступать так, чтобы, не ожидая приказания, бить врага там, где он попадается, не справляясь, сколько его . Во всех бывших стычках оказалось, что хотя врагов было гораздо больше наших, но потери наши очень невелики сравнительно с врагом. А почему? Да только потому, что наши бросались смело, а враг отбивался! За все это время убито врагов около 50 человек, а у нас потери всего пять человек. Из них четыре легкораненых и один без вести пропавший казак, который даст Бог. Еще к нам вернется. Сердечное спасибо всем молодцам, бывшим в боях и показавшим пример_ rак надо бить врагов Отечества. Всех наиболее отличившихся предписываю представить сейчас же к наградам».

Первое значительное столкновение частей 10-й кавалерийской дивизии с австрияками произошло 3 августа 1914 года. 1-й и 2-1 эскадроны 10-го гусарского Ингерманландского полка успешно атаковали австрийцев, захватив в плен около 500 нижних чинов и 16 офицеров. Серьезный бой 10-й кавалерийской дивизии пришлось выдержать через 4 дня, 7 августа. На этот раз столкновение частей дивизии Келлера с австрийцами произошло близ города Золочева, западнее Тарнополя, в районе железнодорожной дороги Тарнополь-Львов. Остановив продвижение австрийских войск от Львова к Тарнополю и нанеся неприятелю большие потери, дивизия Келлера была вынуждена отойти в район деревни Бялоголовы. На следующий день, 8 августа, 10-я кавалерийская дивизия вступила у деревни Ярославицы в свой первый действительно крупный бой с неприятельской конницей – «последнее кавалерийское сражение в мировой истории». Там «келлеровцам» довелось скрестить клинки и пики с «рейтарами» 4-й австрийской кавалерийской дивизии. Невзирая на численное превосходство неприятеля, имевшего в своих рядах 20 эскадронов против всего 10 русских, графом Келлером была одержана блестящая победа. В плен было взято 250 австрийских кавалеристов и 400 пехотинцев, а в качестве трофеев захвачено 300 лошадей, 8 артиллерийских орудий с передками и зарядными ящиками, несколько пулеметов и документы штаба 4-й австрийской кавалерийской дивизии. Потери самой русской 10-й кавалерийской дивизии составили всего 150 человек убитыми и ранеными. Залогом успеха в бою под Ярославицами стали не только отличная выучка русских кавалеристов, до блеска отточенная в предвоенные годы, но и выдающаяся роль их славного «отца-командира». В бою под Ярославицами граф Федор Артурович Келлер проявил свойственные ему удивительное присутствие духа, ясность мысли, быстроту решений и отличный глазомер – все суворовские качества, завещанные Генералиссимусом потомкам. Именно в этом бою с особой яркостью обрисовались дарования этого истинного, прирожденного кавалерийского начальника.

За победу, одержанную 8 августа 1914 года под Ярославицами, чины 10-й кавалерийской дивизии получили свои первые на Великой войне награды. 23 сентября 1914 г. генерал-лейтенант граф Ф.А. Келлер, генерал-майор В.Е. Марков, командиры донских конных батарей были награждены орденами Святого Георгия 4-й степени, а командиры полков, ротмистр И.Г. Барбович и ряд других офицеров – Георгиевским оружием.

10 августа 1914 г. на Юго-Западном фронте разгорелись бои у города Красник, переросшие в грандиозную Галицийскую битву. В ходе упорных, кровопролитных боев 3-я армия под командованием генерала Н.В. Рузского прорвала оборону австрийцев и 20 августа взяла Львов. 22 августа 8-я армия под командованием генерала от кавалерии А.А. Брусилова овладела хорошо укрепленной крепостью Галич, в которой поспешно отступившие австрийцы оставили большое количество тяжелой артиллерии и огромные запасы различного снаряжения. Развивая успех, русские войска перешли в наступление по всему фронту. К 13 сентября 1914 г., после 33 дней упорных боев, они продвинулись на 280-300 км и вышли к реке Вислока, приблизившись на 80 км к Кракову – древней столице польских королей – завершив победную для русского оружия битву за восточную Галицию, имевшую громадное значение для всей кампании 1914 г.

10-я кавалерийская дивизия под командованием генерала графа Келлера сыграла выдающуюся роль в успешном для российских войск исхода этого сражения. Несмотря на то, что возможности кавалерии при начавшемся отступлении австрийцев не были в полной мере использованы командующим 3-й армией генералом Н.В. Рузским, графу Ф.А. Келлеру удалось задать отступавшим австрийцам хорошую трепку. За боевую работу в августе-сентябре грозового 1914 г. Федор Артурович был представлен местной Георгиевской думой к награждению Георгиевским оружием «за совершенные подвиги в делах против неприятеля». А именно за то, что «12 августа 1914 года в районе деревень Голыковец-Выпески отбросил передовые части противника и затем задержал его превосходные силы, дав этим возможность нашим войскам развернуться в выгодных условиях для атаки позиции на Гнилой Липе. При первых признаках отхода противника 18 августа он прорвал его расположение и, продолжая параллельно преследование, сильно расстроил пехотную колонну врага, обратив ее в бегство, а 31 августа-3 сентября организовал преследование неприятеля, отходящего к реке Сан. В ряде боев у сел Язов – Нови Цетула, города Яворов и в районе Добромиль – Самбор окончательно его расстроил, захватив шесть орудий, 600 пленных и обоз, занимавший протяженность в десять верст. Такое же преследование продолжалось до 13 сентября включительно с принуждением арьергардов противника к спешному отходу и с захватом многочисленных трофеев». Высочайшее утверждение последовало лишь через 1,5 года после описанных событий – 25 апреля 1916 г.

Австрийцы оставили Восточную Галицию, потеряв 400 000 солдат и офицеров – почти половину своей полевой армии, и свыше 600 артиллерийских орудий. Только в плен русским войскам сдалось 100 000 «австрийцев». В действительности в плен русским сдавались в основном подданные Двуединой монархии из числа подвластных ей славянских народов – чехи, словаки, хорваты, словенцы, не желавшие лить кровь за династию Габсбургов, опиравшуюся на «швабов» (немцев) и венгров («мадьяр»). Этих пленных «австрийцев» славянского происхождения, среди которых чехов и словаков было больше всего, оказалось так много, что со временем русское командование даже сформировало из них «Чехословацкий легион» (позднее – «корпус»), сыгравший важную роль в истории не столько Великой, сколько в сменившей ее, по милости большевиков Гражданской войне в России. Но пока что до этого было еще далеко. Русскому оружию сопутствовала победа. Крепость Перемышль (Пшемысл) — последний оплот сопротивления австрияков – была осаждена русскими войсками. Перед Русской армией открылась дорога на Венгерскую равнину, через Краков – в германскую Силезию, в которой была сосредоточена значительная часть промышленности Германской империи. Военному престижу Дунайской монархии был нанесен непоправимый урон. Еще в ходе Галицийской битвы, 3 сентября 1914 г., командующий 3-й армией генерал Н.В. Рузский был назначен Главнокомандующим армиями Северо-Западного фронта. Вместо Рузского командующим 3-й армией был назначен генерал от инфантерии, болгарин П.Д. Радко-Дмитриев (которому, по мрачному велению судьбы, предстояло в 1918 г. принять смерть от рук большевицких палачей вместе со своим предшественником Н.В. Рузским в Пятигорске). В середине сентября 3-яя и 8-я русские армии, объединенные под командованием генерала А.А. Брусилова, продолжали успешно вести боевые действия против 4 австро-венгерских армий.

В конце октября 1914 г. 10-я кавалерийская дивизия графа Келлера была включена в резерв Блокадной армии генерала от инфантерии А.Е. Селиванова, осаждавшей Перемышль, и была отведена вместе со всей русской 3-й армией на правый берег реки Сан. В конце сентября дивизия Келлера приняла участие в осаде Перемышля, а после прорыва австрийского фронта 8-й армией под командованием генерала А.А. Брусилова, была придана перешедшей в наступление армии Брусилова для преследования неприятеля, отходившего за Карпаты. Пройдя через Добромиль и взяв множество пленных, 10-я кавалерийская дивизия графа Келлера овладела городом Санок. В середине октября «келлеровцы» без боя вошли в город Риманов, натолкнувшись, однако, на сопротивление австрийцев, укрепившихся на заранее подготовленных позициях, располагавшихся на высотах по обе стороны ущелья, ведшего к Дуклинскому перевалу.

Там же, в окрестностях Риманова, дивизия Келлера совместно с пехотными частями Русской армии отразила контрнаступление 7-го австрийского корпуса. В двадцатых числах октября «келлеровцы» начали движение по Дуклинскому ущелью, выдержав 26 октября упорный бой с австрийцами у деревни Залуж.

В конце октября 1914 г. 3-я армия генерала П.Д. Радко-Дмитриева достигла Дунайца, а 8-я армия генерала А.А. Брусилова вышла в предгорья Карпат. Русским армиям, значительно уступавшим противнику в численности, удалось отстоять от австрийцев Червонную Русь и вплотную приблизиться к Карпатам.

3 декабря 1914 г. в бою у деревень Пшибовка и Непля генерал граф Келлер был впервые за эту войну ранен и вынужден на время оставить командование дивизией. О характере его ранения говорит перевязочное свидетельство от 5 декабря 1914 г., сделанное во Фриштаке: «Дано сие в том, что начальник 10-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенант Федор Артурович Келлер, 57 лет от роду, в бою близ деревень Пшибовка и Непля был ранен ниже середины правой голени навылет ружейной пулей. Входное отверстие в полсантиметра в поперечнике на наружной поверхности голени, выходное на внутреннем – тоже небольшое. Кровотечение – довольно сильное. Большая берцовая кость цела, но задета ли малая берцовая – определить трудно. Сейчас же мной была наложена повязка. Раненый направлен в штаб 24-го корпуса. В чем собственноручной подписью с приложением казенной печати удостоверяю. Подлинное подписал старший врач 10-го гусарского Ингерманландского полка, коллежский асессор Гогин».

О том, что граф  Келлер был у русского командования на хорошем счету, свидетельствует, между прочим, телеграмма Верховного Главнокомандующего Русской армией от 12 декабря 1914 г., в которой Великий Князь Николай Николаевич интересовался у временно командующего, вместо Келлера, 10-й кавалерийской дивизией генерал-майора В.Е. Маркова подробностями ранения Федора Артуровича: «Великий Князь желает генералу графу Келлеру скорейшего выздоровления. Прошу сообщить, какого свойства рана, куда эвакуируется».

Ответ генерала Маркова был по-военному лаконичен: «Штаб Верховного Главнокомандующего. Генералу Кондзеревскому. Пулевая сквозная рана наружной стороны середины правой голени. Кости целы. Исход предвидится благополучный. Эвакуирован в Харьков». Подчиненные также не забывали своего «отца-командира». Временно командующий дивизией Келлера генерал Марков направил ему телеграмму следующего содержания: «Харьков, графу Келлеру, Пушкинская, 79. 10-я кавалерийская дивизия в полном составе поздравляет Ваше Сиятельство с наступающим Новым годом и шлет наилучшие пожелания скорейшего выздоровления и возвращения в ее ряды, дабы в новом году во главе с вами продолжить боевой труд на пользу Царю и Родине».

Старый вояка, граф Федор Артурович отсутствовал на фронте вследствие ранения чуть дольше месяца. Залеживаться на больничной койке он не собирался, и в телеграмме № 152 на имя командующего 8-й армией генерала Брусилова рапортовал: «Доношу, что 14-го сего января прибыл по излечении полученной в бою раны и вступил в командование дивизией».

К концу 1914 г. положение на фронте, несмотря на некоторые неудачи, складывалось для России благоприятно. Стратегические последствия неудач армии генералов Ренненкампфа и Самсонова были сведены на нет разгромом четырех австро-венгерских армий войсками Юго-Западного фронта. Вся Галиция была очищена австрийцами, торопливо отступавшими к Кракову и за Карпаты. Наступательными действиями русских войск в восточной Пруссии были развеяны надежды командования Центральных держав (Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции) на молниеносную, победоносную войну. Но и потери русских войск за этот первый год войны были весьма велики. Особенно остро ощущалась нехватка младшего командного состава, выкошенного неприятельским огнем в ходе кровопролитных сражений. Помощь западным «союзникам» по Антанте, твердо намеренных воевать с немцами «до последнего русского солдата», далась России слишком дорогой ценой (как выяснилось в недалеком будущем).

III Год 1915

Начало следующего, 1915 г. не предвещало войскам Российской империи тяжелых поражений. На Кавказском фронте была успешно завершена Сарыкамышская операция против турок. Однако запланированные и начатые русским командованием наступательные операции в Восточной Пруссии и Карпатах завершились неудачей. Германцы сумели сосредоточить на обоих флангах крупные войсковые группировки (частично переброшенные на Восток с западноевропейского театра военных действий, безнадежно увязшего в кровавой грязи позиционной, или окопной, войны). В ходе ожесточенных боев, длившихся с февраля по март 1915 г., русские войска оказались в очередной раз вытесненными из Восточной Пруссии. Германские войска, развернув мощное наступление в северном направлении, вдоль побережья Балтийского моря, захватили русский порт Либаву (ныне – Лиепая).

Между тем, на Юго-Западном фронте русские армии продолжали вести наступательные действия. Зимой-весной 1915 г. ими была предпринята попытка вторгнуться через Карпаты в Венгрию. В январе-марте была проведена Карпатская операция. На ее начальном этапе русские армии отразили наступление австро-венгерской и германской армий (многоязычное и разноплеменное воинство Габсбургов уже было не в состоянии воевать самостоятельно, без поддержки германцев) и перешли в контрнаступление, в результате которого сумели занять карпатские перевалы и овладеть пунктами, имевшими ключевое значение для дальнейшего наступления. Затем, также успешно для русских армий, были прикрыты от австро-германцев Галиция и осажденный русской блокадной армией Перемышль. Карпатская операция завершилась захватом русскими войсками главного карпатского хребта – Бескид. 8-я армия генерала Брусилова, заняв целый ряд перевалов в Карпатах, была готова устремиться с гор на открывавшуюся у их подножия Венгерскую равнину. Еще ранее, 9 марта 1915 г., сдался, наконец, австрийский гарнизон крепости Перемышль. Блокадной армией были взяты в плен 9 генералов, 25 000 офицеров и 120 000 нижних чинов австро-венгерской армии. Взятие Перемышля и блестящая победа над турками под Сарыкамышем на Кавказе принесли России полную моральную компенсацию за неудачи в Восточной Пруссии. К сожалению, эти крупные военные успехи русского оружия оказались последними в кампании 1915 г.

Успешная работа 10-й кавалерийской дивизии против неприятеля весной 1915 г. во многом способствовала назначению графа Ф.А. Келлера командиром одного из двух сформированных весной 1915 г. в составе русской 9-й армии кавалерийских корпусов. 11 марта Федор Артурович был назначен на должность командира 3-го кавалерийского корпуса, а 3 апреля утвержден в этой должности Высочайшим приказом. Временно командующий 10-й кавалерийской дивизией генерал-майор В.Е. Марков стал ее начальником.

Формирование корпуса в составе 9-й армии согласно приказу главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерала Н.И. Иванова началось в первых числах марта. 9 марта командующий армией генерал от инфантерии П.А. Лечицкий телеграфировал: «Временный 3-й кавалерийский корпус в составе Отдельной гвардейской кавалерийской бригады, 10-й кавалерийской и 1-й Донской дивизий генерал-лейтенанта Келлера считать временно сформированным с 12 часов ночи с 10 на 11 марта. 3-му кавалерийскому корпусу сосредоточиться в районе Тлусте по указанию командира 2-го кавалерийского корпуса».

12 марта граф Федор Артурович Келлер отдал приказ по корпусу №1: «11 марта 1915 года временно сформирован под моею командой 3-й кавалерийский корпус в составе Отдельной гвардейской кавалерийской бригад. 10-й кавалерийской и 1-й Донской казачьей дивизии… Исполняющим обязанности начальника штаба корпуса назначен командир бригады 2-й Кубанской казачьей дивизии генерал-майор Крымов».

Назначение командующим 3-м кавалерийским корпусом не только дало графу Келлеру возможность принести Отечеству большую пользу и позволило ему ярче раскрыть себя как военачальнику, но и заставило его решать новые проблемы. На весну 1915 г. 3-го кавалерийского корпуса как такового еще не существовало. Существовали отданные под команду графа Келлера совершенно разные по духу и выучке дивизии: 1) кадровая, любовно взращиваемая самим Федором Артуровичем в предвоенные  годы, 10-я кавалерийская дивизия и 2) иррегулярная 1-я Донская казачья дивизия, непривычная к руководству такого начальника, каким был граф.

Требовалась поистине титаническая работа, к тому же осложненная необходимостью постоянного участия соединения в боевых действиях, чтобы соединить эти совершенно разные подразделения воедино, дав им необходимое чувство спайки и принадлежности к одному соединению. Условий для этого не было никаких. Из казны графу Келлеру даже не выдали денег для приобретения необходимого корпусного имущества. В итоге он был вынужден 5 апреля 1915 г. издать приказ следующего содержания: «Штаб 3-го кавалерийского корпуса и управление корпусного интенданта спешно формируются. Ввиду неотпуска средств из казны для приобретения положенного по штату имущества предписываю н покупку обоза, лошадей и канцелярского имущества отчислить из хозяйственных сумм каждого полка, входящего в его состав. По 500 рублей и от каждой батареи – по 100 рублей. Которые представить под расписку исполняющему должность начальника штаба корпуса немедленно».

Сформированный весной 1915 г. 3-й кавалерийский корпус графа Келлера впоследствии нередко выполнял более широкие задачи, будучи усилен приданными частями и образовывая группы войск. Так, весной-летом 1915 граф Федор Артурович, являясь командиром корпуса, руководил действиями Хотинской группы войск, а во время наступления войск Юго-Западного фронта летом 1916 г. в состав 3-го кавалерийского корпуса Келлера временно входило до 5-10 дивизий.

Несмотря на трудности, связанные с формированием и обеспечением 3-го кавалерийского корпуса, граф Келлер уже 16-17 марта провел его частями очередной блестящий бой. Обходившие левый фланг русского Юго-Западного фронта венгерские 42-я пехотная дивизия и гусарская бригада были атакованы графом и отброшены на территорию австрийской Буковины. Подводя итоги этого боя, Федор Артурович отдал приказ по вверенному ему корпусу: «16 марта 3-й кавалерийский корпус впервые в составе 10-й кавалерийской дивизии, 1-й Донской казачьей дивизии и 9-го Донского казачьего полка вел бой дружными, согласованными действиями. Безудержно двигаясь вперед, славные полки выбивали противника штыками и пиками из окопов, в которых он искал опору. Опора эта была непрочна – дух вверенных мне славных частей сильнее, и одним взмахом враг был изгнан из пределов России, оставив в руках 3-го кавалерийского корпуса пленных 33 офицеров и 2100 нижних чинов. Благодарю вех начальников частей, а нижним чинам – спасибо за это молодецкое дело. Погибшим же в этом бою – мир их праху».

Этот успех, одержанный в бою под Хотином, осененным славой победы русского оружия над турками в царствование Государыни Императрицы Анны Иоанновны и побудившей Михаила Ломоносова к сочинению одной из его лучших од («Оды на взятие Хотина»), был крайне важен для графа Келлера, только что вступившего в командование 3-м кавалерийским корпусом, ибо позволил ему почувствовать уверенность во вверенных ему частях и способность этих частей действовать в ключе, привычном для их поседевшего в боях за честь России командира.

18-19 марта 3-й кавалерийский корпус вновь перешел в наступление на левом фланге 9-й армии у Замши, отразив встречное движение противника и выведя всю армию из тяжелого положения.

За эти бои 3-й кавалерийский корпус и лично граф Федор Артурович были удостоены похвалы Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича.

30 марта 1915 года 3-я и 8-я армии Юго-Западного фронта, перейдя Карпаты, вступили на территорию Венгрии. К 29 апреля в состав 3-го кавалерийского корпуса входили 10-я кавалерийская дивизия, 1-я Донская казачья дивизия и Сводная казачья дивизия – всего 14 полков, или 82 эскадрона и сотни общей численностью 9490 шашек, а также 7 артиллерийских батарей (38 орудий). Кроме того, корпус располагал 26 пулеметами, что даже по тем временам было, прямо скажем, маловато.

9-я армия под командованием генерала П.А. Лечицкого, в состав которой корпус Келлера входил на момент вторжения в Венгрию, 26 апреля 1915 г. перешла в наступление вдоль Днестра. В ходе разгоревшегося Заднестровского сражения, в котором конница Келлера сыграла выдающуюся роль, 7-я австро-венгерская армия была отброшена за реку Прут.

27 апреля 3-й кавалерийский корпус выиграл очередной бой, увеличивший его и без того уже громкую славу. С рассветом граф Келлер атаковал укрепленную позицию противника на фронте река Днестр – Баламутовка – Ржавенцы – Громешти – кордон Ржавинский – кордон Савокриничный – кордон Раздорожный. Около 8 часов утра 9-й Донской казачий полк прорвал проволочные заграждения австрийцев и врукопашную овладел окопами на высотах северо-восточнее Баламутовки, что позволило остальным частям 1-й Донской казачьей дивизии и 2-й бригаде 10-й кавалерийской дивизии прорваться и овладеть всей укрепленной позицией неприятеля на фронте Баламутовка-Громешти и высотами к западу от них до деревни Опут-Чарни-Поток по левому берегу ручья Биалый до отметки 198 и далее к южной окраине деревни Громешти. За один день Келлер захватил у неприятеля 6 артиллерийских орудий, 6 пулеметов, 2 прожектора, 34 зарядных ящика и пленил около 2000 австрийских солдат и 23 офицеров. Участвовавший в бою будущий Атаман Всевеликого Войска Донского генерал П.Н. Краснов позднее вспоминал о боях этого периода: «Я имел счастье в рядах этого (3-го кавалерийского – В.А.) корпуса командовать 10-м Донским казачьим полком и принять участие в громкой победе корпуса над австрийцами у селений Баламутовка, Малинцы, Ржавенцы и Топороуц, где мы захватили более 6000 пленных и большую добычу».

За бой 27 апреля 1915 г. корпус Келлера был удостоен благодарственной телеграммы Его Императорского Высочества Верховного Главнокомандующего Генерал-адъютанта Великого Князя Николая Николаевича и Главнокомандующего Юно-Западным фронтом Генерал-адъютанта Н.И. Иванова.

1 мая 1915 г. за новые боевые успехи граф Келлер был награжден орденом святой Анны 1-й степени с мечами, а генерал-майор Г.И. Чоглоков — командир наиболее отличившейся в боях части подчиненного ему корпуса – 1-й Донской казачьей дивизии – орденом Святого Станислава 1-й степени с мечами.

11 мая того же года граф Ф.А. Келлер получил еще более высокую награду за заслуги в успехах 9-й армии (разгроме венгров под Хотином 17 марта и австрийцев у Громешти-Баламутовки 27 апреля) – орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия 3-й степени.

От воевавших под его началом оренбургских казаков граф Келлер также получил награду, утвержденную впоследствии Государем Императором Николаем Александровичем – звание почетного казака Наследницкого поселка Наследницкой станицы Оренбургского казачьего войска. С тех пор Федор Артурович постоянно носил на голове огромную, мохнатую папаху оренбургских казаков, а на груди – знак Оренбургского казачьего войска. Этот знак он носил ниже черного 8-угольного мальтийского креста с белой «Адамовой головой» (черепом с костями) — знака 15-го Александрийского драгунского (5-го Александрийского гусарского) полка, которым графу Келлеру довелось командовать перед Великой войной.

Келлеровские «чудо-богатыри» не отставали от своего лихого командира. Только за март-апрель 1915 г. к Георгиевскому кресту были представлены 154, а за июнь-июль – 712 офицеров, солдат и казаков. 18 апреля 1915 г. ситуация на фронте резко изменилась — началось мощное наступление германских войск под Горлицей. После 2-недельных боев 3-я русская армия была оттеснена германцами за реку Сан. В июне немцы захватили Львов и Перемышль, вытеснив русские войска из Галиции. Чтобы избежать окружения своих армий в Польше, между реками Вислой и Бугом, русская Ставка приняло решение об отступлении из Польши. 23 августа Русскую армию, вместо Великого Князя Николая Николаевича, возглавил лично его Державный племянник – Государь Император Николай II. Начальником Штаба Верховного Главнокомандующего был назначен прозванный за свой преклонный возраст «дедушкой русской армии» генерал от инфантерии М.В. Алексеев (член петербургской «военной ложи» и один из будущих участников антимонархического заговора в феврале 1917 года).

К середине сентября фронт удалось стабилизировать на линии Рига-Двинск-Пинск-Дубно-Новосильцы.

IV Год 1916

Кампания 1916 г. началась для России с необходимости в очередной раз «таскать каштаны из огня» для западных «союзников». С этой целью в Ставке Верховного главнокомандования было принято решение изменить первоначальный план военных действий, предполагавший нанесение главного удара по германцам на участке Западного фронта из района Молодечно в направлении Вильно (при котором Юго-Западному и Северному фронтам отводилась вспомогательная роль), и начать наступление силами войск Юго-Западного фронта под командованием генерала А.А. Брусилова на неделю раньше других фронтов.

Наступление войск Брусилова началось 22 мая 1916 г. и продолжалось почти 4 месяца. Первой перешла в наступление русская 9-я армия в Буковине, но наибольший успех выпал на долю 8-й армии. За 3 дня она прорвала австрийский фронт на участке длиной 80 км и более 30 км в глубину. 7 июня был взят Луцк (почему прорыв и вошел в историю Великой войны под названием «Луцкого прорыва», впоследствии переименованного большевиками в «Брусиловский»), 17 июня – Черновцы. К концу мая 1916 г. русская 11-я армия дошла до истоков реки Буг, 7-я армия – до города Галича, 9-я армия – до Карпат. В результате «Луцкого прорыва» было взято в плен почти 9000 австрийских офицеров, более 408 000 нижних чинов, захвачено 581 артиллерийское орудие, 1795 пулеметов. 448 бомбометов и минометов, отнята у противника территория более чем в 25 000 кв. км. Подобных успехи западным «союзникам» России по Антанте и не снились – ни в 1914, ни в 1915, ни в 1916, ни даже в 1917 г.!

Успех «Луцкого прорыва» вынудил германцев поспешить на помощь явно гибнущему австро-венгерскому партнеру по коалиции, перебросить на Восточный фронт с Западного десятки дивизий, ослабив тем самым натиск на французов под Верденом. Австрийцы прекратили свое наступление в Италии силами 600 000 штыков и сабель, начав спешно перебрасывать свои лучшие части на Восточный фронт. В очередной раз русской кровью были спасены от поражения «союзники» и обозначен перелом в Великой войне в пользу Антанты.

Корпус графа Келлера принял в «Луцком прорыве» самое непосредственное участие, заметно выделяясь своей доблестью даже на фоне лучших частей Русской Императорской армии, проявив массовый героизм при взятии Черновиц (что было отмечено самим генералом Брусиловым).

Первые пленные (1 офицер и 5 нижних чинов) были взяты «келлеровцами» уже 29 мая, а скоро число захваченных ими трофеев и пленных пошел на сотни и тысячи.

Летом наступление русских армий Юго-Западного фронта успешно продолжалось. Участвуя в нем, 3-й кавалерийский корпус в период 24 июня-9 июля взял в плен 11 офицеров и 1137 нижних чинов противника, захватил 2 пулемета, огнемет и 800 т стратегически важного сырья – каменного угля-антрацита, а до конца июля – еще 4 пулемета и 880 винтовок, взяв в плен 11 офицеров и 675 нижних чинов противника.

В ходе наступления части графа Келлера, преследуя отступающих австрийцев, вошли в Карпаты. Кавалерия была вынуждена занять позиции в окопах и нести большие потери. Части 3-го кавалерийского корпуса заняли горные вершины и высоты, отбивая непрерывные атаки австрийцев. Противник стянул туда столько артиллерии (в том числе и тяжелой), что удерживать позиции без поддержки своих собственных орудий было невозможно. Большая часть «келлеровцев», занимавших оборону в скалах, была ранена осколками снарядов и камней. Под орудийным огнем противника удавалось удержаться на позициях лишь самым стойким. Согласно донесениям командиров частей, неприятельские снаряды за короткое время заравнивали русские окопы и уничтожали все живое.

16 июня 1916 г. граф Келлер был во время боя ранен в правую ногу шрапнельной пулей, расщепившей кость (хотя, к счастью, не перебившей ее) и заменен на посту командующего 3-м кавалерийским корпусом генералом В.Е. Марковым (в свою очередь, тяжело раненым 30 июня и замененным генерал-лейтенантом Ф.С. Рербергом).

До конца июня 1916 г. на фронте 3-го кавалерийского корпуса продолжались кровопролитные встречные бои. Части корпуса упорно обороняли свои позиции, проходившие по горному хребту. Как выяснилось из опросов военнопленных, 3-й кавалерийский корпус в период наиболее тяжелых боев 26-26 июня не только выдержал натиск 30 полностью укомплектованных австрийских и германских батальонов (при поддержке многочисленной легкой и тяжелой артиллерии), но и отбросил их на исходные позиции.

Граф Келлер вернулся к своим доблестным войскам, оправившись от ранения, лишь через 3 месяца. За это время в войну против Центральных держав на стороне Антанты вступила Румыния, армию которой почти сразу же пришлось срочно спасать от разгрома русским войскам. Интенсивность боев осенью 1916 г. была чрезвычайно высокой. Как отмечал граф Келлер, несмотря на самоотверженную работу корпусных хирургов, раненых поступало столько, что врачи не справлялись с работой и не успевали оперировать даже тяжело раненых. Страдало и снабжение продуктами питания.

30 октября 1916 г. 1-я Донская казачья дивизия была окружена превосходящими силами противника. Почти весь день на фронте шли ожесточенные бои, не раз переходившие в штыковые схватки. Донцы были вынуждены оставить свои залитые кровью позиции, проложив себе дорогу в рукопашном бою. Как писал в то время в одном из своих донесений граф Келлер, «части 3-го кавалерийского корпуса четыре дня бессменно ведут бой и им очень надо выспаться, так как, несмотря на всю их доблесть и геройство, физическим силам человека есть предел».

Тяжелая обстановка, сложившаяся на фронте 3-го кавалерийского корпуса, вызвала нарекания в адрес графа Келлера со стороны командующего 9-й армией генерала П.А. Лечицкого. Между тем, командование 9-й армии осенью 1916 г. ставило перед Ф.А. Келлером непосильные задачи. Против ослабленного непрерывными боями 3-го кавалерийского корпуса противник выставил не менее 2 свежих пехотных дивизий. В этих условиях проблематично было не только наступать (чего требовало высшее начальство), но даже удерживать занимаемые позиции. Потребовалось личное вмешательство генерал-квартирмейстера штаба армий Юго-Западного фронта, чтобы оспорить приказ генерала Лечицкого, требовавшего от корпуса Келлера самоубийственной атаки на хорошо укрепленные позиции неприятеля (при том, что, ввиду отсутствия тягловых животных перемещавшимся в сложных условиях Карпат чинам «келлеровских» горных батарей приходилось тащить орудия на себе!).

Как уже говорилось выше, образование в декабре 1916 г. нового, Румынского фронта (в состав которого вошла и 9-я армия), весьма осложнило положение русских войск. Румынская армия была крайне ненадежным союзником. Слабая боеспособность румын постоянно вызывала раздражение и недовольство графа Федора Артуровича, жестоко критиковавшего в своей полевой книжке Русское командование за то, что оно поставило его корпус для прикрытия малоспособных румынских частей. Румын он помнил еще по Плевне, когда они занимались исключительно грабежом сдавшихся русским (и категорически отказавшихся сдаваться «валахам» !) турецких солдат.

К концу 1916 г. части 3-го кавалерийского корпуса, в составе 10-й кавалерийской, 1-й Донской казачьей и 1-й Терской казачьей дивизий, после многомесячных боев, крайне нуждались в отдыхе, пополнении и смене обмундирования, вышедшего из строя у большинства солдат, казаков и даже офицеров. К тому же, вследствие переподчинения корпуса Келлера командованию румынской армии, румыны постоянно подставляли 3-й кавалерийский корпус под удар, не затрудняя себя, в то же время, такими «пустяками», как снабжение «келлеровцев» всем тем, без чего ни жить, ни воевать невозможно. Порой румыны разворовывали транспорты, предназначенные для их русских союзников. Из-за подобного поведения румынских войск между ними и русскими даже происходили вооруженные столкновения. Из-за плохого питания по причине отвратительной работы и воровства румынских интендантов и столь же плохого снабжения медикаментами личный и конский состав корпуса Келлера косили болезни, которые, вместе с боевыми потерями, вывели из строя большую часть офицеров, казаков и солдат. К январю 1917 г. в составе корпуса Келлера осталось в строю не более 3000 штыков и сабель при 650 лошадях, в то время как по состоянию на 1 ноября предыдущего, 1916 г., под началом Федора Артуровича числилось 12 343 шашки и 831 штык. Так что к началу 1917 г. корпус графа Келлера мог считаться «кавалерийским» разве что по названию.

15 января 1916 г. граф Федор Артурович был произведен в генералы от кавалерии (старшинство 16 июня 1916 г.). Символичным представляется тот факт, что один из немногих русских военачальников, до конца сохранивших верность Государю Императору Николаю Александровичу, граф Ф.А. Келлер, стал последним, произведенным в полные генералы самим Государем.

20 января 1916 г. начался отвод частей ослабленного 3-го «кавалерийского» корпуса из Ясс в русскую Бессарабию. В тылу уже чувствовался надвигающийся хаос, выразившийся, в частности, в явной неспособности отвести корпусу даже положенное число квартир.

V «России черный год».

11 февраля 1917 г., накануне Февральского переворота, окрещенного бессовестными, лживыми фальсификаторами истории «великой и бескровной Февральской революцией», 3-й кавалерийский корпус генерала от кавалерии графа Федора Артуровича Келлера, за которым, к описываемому времени прочно закрепилась заслуженная им в боях за Веру, Царя и Отечество слава «первой шашки России» -, отведенный, наконец, с фронта на отдых, находился в районе города Оргеева Бессарабской губернии Российской империи. Части корпуса, после многомесячных боев, постепенно «отходили», понемногу приводя себя в порядок. Шла напряженнейшая, каждодневная работа по подготовке вновь прибывшего пополнения.

События, разыгравшиеся в столице империи — далеком Петрограде — в конце февраля 1917 г. и приведшие к отречению Государя Императора Николая Александровича от Престола, разразились для армии совершенно неожиданно, как «гром среди ясного неба». Войска были как бы ошеломлены быстротой совершившегося переворота. И лишь 2 высших офицера Русской Императорской армии высказались против отречения Государя, отправив в Царское Село телеграммы соответствующего содержания. Первая телеграмма была отправлена командиром 3-го кавалерийского корпуса генералом от кавалерии графом Ф.А. Келлером, вторая – командиром Отдельного Гвардейского кавалерийского корпуса генералом от кавалерии ханом Гуссейном Нахичеванским (а точнее — его адъютантом от имени хана). Телеграмма графа Келлера гласила:

Царское Село. Его Императорскому Величеству Государю Императору Николаю Александровичу.

С чувством удовлетворения узнали мы, что Вашему Величеству благоугодно было переменить образ управления нашим Отечеством и дать России ответственное министерство, чем снять с Себя тяжелый, непосильный для самого сильного человека труд. С великой радостью узнали мы о возвращении к нам по приказу Вашего Императорского Величества нашего старого Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича. Но с тяжелым чувством ужаса и отчаяния выслушали чины Конного корпуса Манифест Вашего Величества об отречении от Всероссийского Престола и с негодованием и презрением отнеслись все чины Корпуса к тем изменникам из войск, забывшим присягу, данную Богу, и присоединившимся в бунтовщикам. По приказанию и завету Вашего Императорского Величества 3-й конный Корпус, бывший всегда, с начала войны, в первой линии и сражавшийся в продолжение двух с половиной лет с полным самоотвержением, будет вновь так же стоять за Родину и будет впредь так же биться с внешним врагом до последней капли своей крови и до полной победы над ним. Но Ваше Величество простит нас, если мы прибегаем с горячей мольбою к нашему Богом данному нам Царю. Не покидайте нас, Ваше Величество, не отнимайте у нас законного Наследника Престола Русского. Только с Вами во главе возможно то единение Русского народа, о котором Ваше Величество изволите писать в Манифесте. Только со своим Богом данным Царем Россия может быть велика, сильна и крепка и достигнуть мира, благоденствия и счастья.

Вашего Императорского Величества Верноподданный граф Келлер.

Бедный «честный немец»! Ответа из Царского Села он так и не получил. Но и не получив ответа, он, как мог, пытался бороться с крамолой, с «внутренним врагом», соединившимся на этот раз с «врагами внешними». Во время волнений в Кишиневе граф Келлер направил туда своих казаков, разогнавших толпы «краснофлажников», отняв у них красные тряпки и загнав обратно в казармы распоясавшиеся банды солдат-тыловиков. Однако время работало против него.

Сразу же после переворота граф Келлер вступил в конфликт с новым военным министром А.И. Гучковым, протестуя против вводимых тем новшеств, грозивших разрушить (и очень скоро разрушивших) Русскую армию. И Гучков твердо решил избавиться от строптивого «реакционера». Тем более что очень скоро нашелся подходящий повод – отказ «первой шашки России» присягнуть Временному правительству, точнее – «присягнуть на верность Российскому государству». Текст присяги содержал слова: «Обязуюсь повиноваться Временному правительству, ныне возглавляющему российское государство, впредь до установления воли народа при посредстве Учредительного собрания».

Граф Келлер твердо заявил, что приводить к присяге свой корпус он не станет, ибо не понимает существа и юридического обоснования верховной власти Временного правительства.

По воспоминаниям посетившего его в описываемое время командира 12-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенанта барона К.Г.Э. Маннергейма, Федор Артурович сказал ему на прощание: «Я Христианин и думаю, что грешно менять присягу».

7 апреля 1917 г. генерал от кавалерии граф Келлер, отстраненный от командования своим славным 3-м кавалерийским корпусом, был зачислен в резерв чинов при штабе Киевского военного округа и выехал в Харьков, где проживала его семья. При прощании графа с корпусом оркестр играл «Молитву Русского народа» («старорежимный» гимн «Боже Царя храни»).

VI Год 1918 на Украине

Первое время он провел за написанием военных мемуаров, не интересуясь политикой. Однако большевицкий переворот в октябре 1917 г., заключение большевиками с германцами «похабного» Брестского мира и оккупация Украины германскими и австрийскими войсками властно заставили старого воина отказаться от роли кабинетного военного историка.

23 марта (3 апреля) 1918 г. Харьков, где проживал генерал граф Келлер, был занят германскими войсками. Присутствие на исконной российской территории вчерашних военных противников произвело на поседелого в боях генерала крайне тягостное впечатление. Посетившему ему генерал-майору Б.И. Казановичу Федор Артурович признался, что почти не выходит на улицу, так как не выносит вида немецких касок.

Между тем, пришедшая на Украину германская армия принесла с собой закон, порядок и стабильность, на время избавив население Украины от кровавых эксцессов большевизма. Немцам было необходимо иметь на Украине твердую местную власть и крепкий административный аппарат. Лишь при этих условиях они могли в организованном порядке получать с оккупированных территорий сырье и продовольствие, необходимое им для продолжения войны с Антантой на Западном фронте. Поэтому при поддержке германских военных властей 16 (29) апреля 1918 г. на Украине произошел военный переворот. Власть социалистической Центральной Рады Украинской Народной республики была свергнута и заменена правительством русского Царского генерала Павла Петровича Скоропадского, провозглашенного (и помазанного митрополитом Киевским) Гетманом Украинской Державы с почти диктаторскими полномочиями. Впрочем, сторонники свергнутой Центральной Рады не сложили оружия. Их знаменем и главой сделался украинский социал-демократ, «земгусар» и масон Симон Петлюра, поддерживаемый Антантой.

Отношение графа Келлера к событиям 1918 г. на Украине было отнюдь не однозначным. С одной стороны, он, как русский Царский генерал и патриот Единой, Великой и Неделимой России, не мог принять создание «незалежной украинской державы» (т.е.  независимого украинского государства) и германскую оккупацию. С другой стороны, некоторые связанные именно с этими неприемлемыми для него факторами обстоятельства давали надежду на изменение ситуации в России к лучшему. Это, прежде всего, касалось деятельности на Украине (и, в первую очередь, в «самом неукраинском городе Украины» — Киеве, «матери городов русских») русских монархических организаций и надежд на появление вооруженной силы, способной открыто выступить на борьбу за восстановление Всероссийской монархии. Предполагая, что кадры армии Украинской державы могут быть впоследствии использованы для создания новой Русской монархической армии, граф Федор Артурович не осуждал главу Украинской державы – гетмана П. П. Скоропадского, такого же бывшего Царского генерала, как и сам граф Келлер. В гетманских войсках служило немало боевых товарищей Ф.А. Келлера, сражавшихся с ним плечом к плечу на фронтах Великой войны, что делало вполне реальным использование кадров армии Украинской державы для строительства новых Русских вооруженных сил.

Федор Артурович, обладавший, несмотря на свои преклонные лета, весьма деятельной натурой, тяготился своим положением «не у дел», в отрыве от армии и политики. События, разыгрывавшиеся на территории бывшей Российской империи, не могли оставить его безучастным. Летом 1918 г. граф Келлер совершил поездку на Юг России, побывал в столице Кубанского казачьего войска Екатеринодаре, только что освобожденном от большевиков белой Добровольческой армией, и в Крыму, где проживала вдовствующая Императрица Мария Федоровна. Главной целью поездки графа Келлера на Юг была встреча с командованием Добровольческой армии – ее Верховным руководителем генералом М.В. Алексеевым и Командующим – генералом А.И. Деникиным. Граф Федор Артурович, наблюдавший за событиями со стороны, не видел на тот момент ни одной приемлемой для себя силы, определенно выдвинувшей лозунг восстановления монархии в России. Не стала такой силой и Добровольческая армия, официально придерживавшаяся оказавшейся роковой как для нее самой, так и для России, «непредрешенческой» позиции в отношении будущего политического устройства Российской державы.

Взаимоотношения Ф.А. Келлера с Добровольческой армией, имевшей в его глазах явно республиканскую окраску, были не простыми. С одной стороны, стойко монархические убеждения графа, к сожалению, выглядевшие достаточно «старомодными» даже в глазах большинства патриотически настроенных русских офицеров описываемого времени, делали для него абсолютно невозможной борьбу против большевиков в рядах этой армии. С другой стороны, политическая ситуация на Юге России и оккупация Малороссии германскими войсками приводили его к мысли о необходимости совместной борьбы против большевиков как общего врага. Первый исторически засвидетельствованный контакт графа Ф.А. Келлера с представителями Добровольческой армии состоялся в июле 1918 г., когда в Харькове его навестил деникинский генерал Б.И. Казанович.

Согласно воспоминаниям генерала Казановича, он безуспешно пытался уговорить графа Келлера вступить в армию Деникина, в которой в то время ощущалась острая нехватка опытных кавалерийских начальников. Однако граф Келлер решительно отказался. заявив генералу Казановичу, что программа Добровольческой армии слишком неопределенна, и что ему непонятно, кем являются сторонники Деникина – монархистами или республиканцами. Мало того. Полагая, что в скором времени может появиться сила, которая открыто провозгласит монархический лозунг, граф Келлер отказался обещать генералу Казановичу не отговаривать русских офицеров-кавалеристов, среди которых пользовался непререкаемым авторитетом, от вступления в Добровольческую армию, заявив: «Пусть подождут, когда настанет время провозгласить Царя, тогда мы все выступим».

Мнение графа Келлера о Добровольческой армии как о «демократической» (и потому для него неприемлемой) только укрепилось после его поездки в Екатеринодар. Он вернулся оттуда разочарованным, ибо его приверженность идее Самодержавия не нашла поддержки на белой Кубани. Он горел желанием принять активное участие в вооруженной борьбе с большевиками, но лишь при условии, что эта борьба будет вестись именем Самодержавного Царя Всея Руси. В то же время Келлер, не приемля взглядов генералов Алексеева и Деникина, настоятельно рекомендовал им объединить руководство всеми антибольшевицкими силами на Юге России, включая и Всевеликое Войско Донское Атамана П.Н. Краснова (невзирая на «прогерманскую» ориентацию последнего, служившую постоянным поводом для обвинений Атамана в устах его политических оппонентов из числа «добровольцев», ориентировавшихся на лживую Антанту).

Между тем, конфликт между командованием «проантантовской» Добровольческой армии и Атаманом Всевеликого Войска Донского П.Н. Красновым и откровенно прогерманская ориентация не только Донского Атамана, но и Украинской державы Гетмана Скоропадского, к сожалению, делали подобное объединение на тот момент не возможным. В результате графу Келлеру пришлось, не добившись успеха и так и не найдя силы, примкнуть к которой или возглавить которую он счел бы для себя возможным, возвратиться в Харьков.

Именно в Харькове его в октябре 1918 г. посетили бывшие члены Государственной Думы Г.М. Дерюгин, Н.Н. Лавриновский, А.Н. Горсткин, сенатор Е.И. Туган-Барановский и другие, представлявшие «Совет обороны Северо-Западной области». Они сообщили графу Келлеру о формировании вооруженных белых отрядов в районе Пскова и предложили ему возглавить формирующуюся на Псковщине без препятствий со стороны германских оккупационных властей монархическую Северную армию. Как истый монархист, граф Келлер принял предложение «Совета обороны Северо-Западной области» и приступил к формированию штаба Северной армии. Он выпустил от своего имени воззвание «Призыв старого солдата», в котором обращался к своим боевым товарищам со словами: «Настала пора, когда я вновь зову вас за собою…За Веру, Царя и Отечество мы присягали сложить свои головы – настало время исполнить свой долг…Вспомните и прочтите молитву перед боем, — ту молитву, которую мы читали перед славными нашими победами, осените себя Крестным Знамением и с Божьей помощью вперед за Веру, за Царя и за целую неделимую нашу родину Россию».

В конце октября 1918 г., готовясь к отъезду в Псков, граф Келлер прибыл в столицу Украинской державы Киев, где продолжал собирать вокруг себя русских офицеров для создания Северной армии. Ввиду становящегося все более очевидным военного поражения германского блока в Великой войне, граф Келлер попытался сделать ставку на неверных «союзников» России по Антанте и отправил с этой целью генерала А.Е. Розеншильд-Паулина в Яссы. Он рассчитывал на получение кредитов от «союзников» и на передачу в распоряжение его Северной армии складов русского военного имущества, расположенных в Пскове, Двинске, Вильно и в других городах, находившихся в германской оккупационной зоне. Судьба оказалась милосердной к генералу. Старому воину не суждено было узнать, что он был вновь обманут в своих ожиданиях. Трагическая и преждевременная гибель графа Келлера уберегла его от очередного разочарования. Приехав в Псков, он не нашел бы там ничего, кроме разрозненных и слабых полу-партизанских отрядов, полностью зависящих от германских оккупационных войск.

Прибыв в Киев 30 октября (12 ноября) 1918 г., Келлер уже 2 (15) ноября направил телеграмму Деникину, выразив готовность отказаться от должности командующего Северной армии, в случае несогласия Деникина: «Признаете ли Вы меня командующим Северной Псковской монархической армией, или мне следует сдать эту должность? Если признаете, то  с какими полномочиями?»

Командующий Добровольческой армией ответил на послание графа Келлера «принципиальным согласием» – но не более того. Уж очень велики были расхождения в политических взглядах… К середине ноября 1918 г. подготовительная работа по созданию Северной монархической армии была фактически завершена. Граф Келлер был готов отправиться в Псков. За несколько дней до его запланированного отъезда Преосвященный митрополит Антоний отслужил в Киево-Печерской Лавре молебен, дав графу Келлеру свое пастырское благословение. Благословил Федора Артуровича на ратный труд и Патриарх Московский и Всея Руси Тихон, передавший Федору Артуровичу через епископа Нестора Камчатского освященную просфору и шейный образок Божией Матери Державной, образ которой был чудесным образом обретен в день отречения от прародительского Престола Государя Императора Николая Александровича.

29 октября (11 ноября) 1918 г. Германия была вынуждена заключить перемирие со странами Антанты. По соглашению с западными «союзниками» ей было дозволено задержать свои войска на занятых ими российских территориях до ноября-декабря 1918 г. Германские оккупационные войска, покидающие после поражения в войне Украину, перестали служить сдерживающим фактором. Повсеместно в Украинской державе стали вспыхивать вооруженные восстания большевиков, анархистов и украинских националистов эсеровского толка – петлюровцев – против Гетмана Скоропадского. Части гетманской армии, формирование которых началось только летом 1918 г., еще не сложились в серьезную военную силу. В этой обстановке Гетман обратился к своему старому соратнику графу Келлеру с предложением возглавить все вооруженные силы, действующие на территории Украины. Граф Келлер принял предложение Скоропадского, считая, что его отказ принять предложение Гетмана в сложившейся обстановке был бы равнозначен уклонению от поддержки России в решительный момент.

Возглавив вооруженные силы Украинской державы, граф полагал, что в его распоряжении находятся также кадры возглавляемой им Северной армии, подразделения русских монархических Южной и Астраханской армий и сформированные на украинской территории, но больше тяготевшие к Добровольческой армии Деникина русские офицерские дружины. Свою деятельность на посту Главнокомандующего Келлер воспринимал, таким образом, как начало объединения всех антибольшевицких сил на Юге России. Вскоре после назначения Главнокомандующим он писал: «До сведения моего дошло, что некоторые из призванных… отказываются принимать участие в подавлении настоящего (петлюровского – В.А.) восстания, мотивируя это тем, что они считают себя в составе Добровольческой армии и желают драться только с большевиками, а не подавлять внутренние беспорядки н Украине (таким образом, по иронии судьбы, выходило, что сторонники Деникина – русские добровольцы-«единонеделимцы» — на деле рассматривали события на Украине, как внутренние события в иностранном государстве, не имеющие к России и к русским делам никакого отношения! – В.А.). Объявляю, что в настоящее время идет работа по воссозданию России, к чему стремятся Добровольческая, Донская, Южная, Северная и Астраханская армия, а ныне принимают участие и все вооруженные силы на территории Украины под моим начальством. На основании этого все работающие против единения России почитаются внутренними врагами, борьба с которыми для всех обязательна, а не желающие бороться будут предаваться военно-полевому суду как за неподчинение моим приказам».

В то же время в ответ на предложение командования Добрармии о создании общего фронта с войсками Украинской державы и единого командования граф Келлер ответил представителю Деникина генерал-лейтенанту П.Н. Ломновскому, что Украинская держава столь тесно связана с Всевеликим Войском Донским Атамана П.Н. Краснова и столь сильно зависит от него, что единое командование без участия Дона невозможно. Учитывая острый конфликт между Красновым и Деникиным, последнему ни о чем конкретном с Келлером договориться так и не удалось.

В то же время граф Келлер, прямой и не терпящий никакой двусмысленности русский воин, стремившийся исключительно к скорейшему воссозданию монархической Российской государственности, не мог не вступить в конфликт и с правительством Украинской державы. Искренне полагая, что в сложившихся на Украине условиях в его руках находится не только военная, но и гражданская власть, Келлер фактически не считался с правительством «незалежной Украины», исходя из того, что раз театром военных действий является вся страна, то ему обязаны подчиняться как военные, так и гражданские власти.

Сразу же по назначении граф Келлер сформировал Совет обороны, в который вошли видные представители монархических русских (и, соответственно, непопулярных среди украинских националистов) общественных кругов. Старый воин, не колеблясь, отдавал приказания украинским министрам, вызывал их к себе для доклада. Как вспоминал позднее генерал Деникин: «В высокой степени достойный и храбрый генерал, граф Келлер, как политический деятель был прямо опасен своими крайними убеждениями, вспыльчивостью и элементарной прямолинейностью. Уже на третий день по пришествии к власти он написал приказ – призыв о восстановлении монархии…».

Подобная прямолинейность, никак не вписывавшаяся в политические игры «применительно к подлости», привела к конфликту с правительством Украинской державы и к отставке графа Келлера. Ему было, в частности, поставлено в вину, что в своих воззваниях он говорит исключительно о единой России, игнорируя вовсе Украинскую державу, и пытается противозаконно подчинить себе законодательную власть, носителем которой является – до созыва Державного Сейма – украинский Совет министров. В ответ граф Келлер потребовал предоставления себе всей полноты власти, вынудив Гетмана издать приказ об отставке графа Келлера и о назначении на его должность заместителя Федора Артуровича – генерал-лейтенанта князя А.Н. Долгорукова.

Перед уходом с должности граф Келлер дал следующее разъяснение своего политического кредо: «1.Могу приложить свои силы и положить голову только для создания Великой, нераздельной, единой России, а не за отделение от России федеративного государства. 2.Считаю, что без единой власти в настоящее время, когда восстание разгорается во всех губерниях, установить спокойствие в стране невозможно».  На посту Главнокомандующего граф Ф.А. Келлер пребывал всего 10 дней. Хотя в его распоряжении находились не слишком сильные в боевом отношении части, а откровенно говоря – самые худшие и слабые в боевом отношении войска, которыми ему когда-либо приходилось командовать! — генерал граф Келлер, тем не менее, смог несколько укрепить оборону Киева. С его прибытием на фронт гетманские гвардейцы-«сердюки», плохо и наспех обученные, необстрелянные, набранные невесть из кого (в числе «сердюков» служил Гетману Украинской державы, между прочим, бывший санитар Русской Императорской армии, бывший «земгусар» и будущий видный советский писатель Константин Паустовский!) и терпевшие в боях с петлюровцами постоянные неудачи, неожиданно для всех перешли в наступление, в первом же бою отбросив петлюровцев и захватив 4 пушки. В этом бою граф Келлер (не на лихом коне, как он привык, а пеший), прихрамывая и опираясь на палку, лично вел цепи гетманцев в атаку – и победил!

Тем не менее, 1 (14) декабря 1918 г. Киев был взят петлюровскими войсками Украинской Народной Республики. Гетман Скоропадский и князь Долгоруков, предпочли искать спасение в бегстве (хотя дело обошлось без переодеваний в германскую форму и маскировку под раненого, как в «Белой гвардии» Михаила Булгакова).

А вот граф Келлер, несмотря на отставку, казалось бы, прекратившую какие бы то ни было отношения между ним и гибнущей Украинской державой, остался в обреченном городе. Поэтому представляется не только совершенно логичным, но и единственно возможным, что именно к нему – последнему символу блестящего прошлого еще недавно столь могущественного Русского Православного Воинства – обратились русские офицеры и добровольцы, дружины которых, оставшись без командования, отступали под натиском петлюровцев к центру «матери городов русских». Для Келлера не было, да и не могло быть никаких сомнений в том, как поступить. Возглавив небольшой добровольческий отряд, сформированный в основном из чинов штаба несостоявшейся Северной армии, генерал от кавалерии граф Келлер вступил в бой с петлюровцами. Израсходовав все имевшиеся боеприпасы. Федор Артурович отвел остатки своего сильно поредевшего в уличных схватках отряда в Михайловский монастырь, где предложил своим офицерам разойтись и «самим промышлять о своей голове», как говорилось в подобных случаях в древнерусских летописях. По позднейшим свидетельствам уцелевших очевидцев, у старого рубаки при этом были слезы на глазах. Именно он стал прообразом отважного полковника Най-Турса в «Белой гвардии» М.А. Булгакова

Сам генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер, Георгиевский кавалер, «первая шашка России» и недавний Главнокомандующий всеми вооруженными силами Украинской Державы, с несколькими офицерами, которые предпочли бегству честь разделить судьбу со своим командиром до конца, остался в Михайловском монастыре. Вечером того же дня к нему в монастырь явился майор германских оккупационных войск, предложивший Федору Артуровичу укрыться в германской комендатуре, где его жизнь была бы в безопасности. Но граф Келлер решительно отказался от немецкого предложения.

Его соратник Н.Д. Нелидов, находившийся в тот вечер с Федором Артуровичем, вспоминал, что, невзирая на отказ спасать свою жизнь после гибели Русского дела, граф Келлер был почти силой выведен во двор монастыря и доведен до выхода из ограды. По просьбе сопровождавшего его германского майора, на графа Келлера накинули, поверх русского мундира, германскую шинель, заменив его громадную папаху Оренбургского казачьего войска германской форменной фуражкой. Он, казалось, смирился с этим маскарадом, но, когда германский майор попросил Федора Артуровича снять свою пожалованную ему Государем Императором Николаем Александровичем за храбрость Георгиевскую шашку и знак Ордена Святого Георгия Победоносца 2-й степени с шеи, чтобы эти «демаскирующие» русского генерала награды не бросались в глаза петлюровцам, чаша терпения графа окончательно переполнилась. Федор Артурович с гневом сбросил с себя немецкую шинель, заявив: «Если вы меня хотите одеть совершенно немцем, то я никуда не пойду», повернулся и ушел обратно в монастырскую келью, после чего ничьи мольбы и угрозы уже не могли изменить его твердо принятого окончательного решения.

Если бы Келлер только знал, что его Георгиевскую шашку подобострастные киевские «самостийники» поднесут антантовскому ставленнику и эсеру Симону Петлюре, а тот будет красоваться с этой шашкой, въезжая в покоренный Киев на белом коне, как «Головной Атаман Украинского войска и Гайдамацкого коша»! Уже упоминавшийся будущий видный советский писатель К.Г. Паустовский, мобилизованный в описываемое время в «Сердюцкий Его Ясновельможности пана Гетмана (Скоропадского – В.А.) полк», разбитый петлюровцами, и пробиравшийся, сорвав гетманские погоны, к себе на квартиру через запрудившие Киев толпы восторженных «самостийников», стал (если верить 3-й части его книги «Повести о жизни», озаглавленной «Начало неведомого века») невольным свидетелем триумфального въезда в город Симона Петлюры, опоясанного Золотой шашкой графа Келлера, но почему-то счел ее «настоящей запорожской «шаблюкой»».

Немецкий майор ретировался, и вскоре после его отбытия в Михайловский монастырь явились победители-петлюровцы, арестовавшие графа и 2 оставшихся с ним адъютантов – полковника А.А. Пантелеева и ротмистра Н.Н. Иванова. Около недели они оставались под арестом в монастырской келье. Командование германских оккупационных войск, немало сделавшее для спасения русских офицеров, попавших в плен к петлюровцам (являвшимся всецело клевретами Антанты и потому немцам несимпатичным), потребовало от новых украинских властей перевести арестованных графа Келлера, Пантелеева и Иванова в Лукьяновскую тюрьму. Вероятно, немцы рассчитывали таким образом обезопасить жизнь Федора Артуровича и 2 его «вернейших из верных». Согласие, в конце концов, было получено. Однако спасти Келлера и его адъютантов немцам все-таки не удалось.

Петлюровцы (и их закулисные антантовские кукловоды) оказались гораздо коварнее и подлее, чем немцы (да и русские) могли себе вообразить. 8 (21) декабря 1918 г., в 4 часа утра, при переводе арестованных из Михайловского монастыря в Лукьяновскую тюрьму, генерал от кавалерии граф Ф.А. Келлер, полковник А.А. Пантелеев и ротмистр Н.Н. Иванов были по-бандитски подло убиты выстрелами в спину на Софийской площади «матери городов русских» – Первопрестольного града Киева – у памятника Гетману-герою Богдану Хмельницкому, воссоединившего Малороссию-Украину с Великой Россией.

По воле Божией, генерал от кавалерии граф Келлер, сраженный 11 пулями украинских националистов, наймитов коварной Антанты, упал на окровавленную мостовую к подножию памятника как раз под начертанной на пьедестале надписью: «Волим под Царя Русского, Православного».

Здесь конец и Богу нашему слава!

 

автор статьи В.В. Акунов
Информационная служба МПР