Выраженное снижение рождаемости через 18–20 лет приведет к симметричному уменьшению численности 18–20-летней молодежи. Это автоматически ведет к уменьшению брачности с последующим сокращением рождаемости – первый каскадный цикл. Он тут же запускает второй каскад с аналогичной последовательностью событий и длительностью в 18–20 лет. За ним начинается третий каскад и т.д. по затухающей.

В России с начала 1990-х годов рождаемость упала в два раза. Если в 1987 году родилось 2,5 млн младенцев, то в 1993-м – 1,4 млн. Возникшая волна демографического провала через 20 лет привела к внезапному сокращению численности 20-летних на тот же миллион. Их стало 1 млн 400 тыс.: сколько родилось, столько и оказалось (за вычетом младенческой и детской смертности). Еще трагичнее ситуация – в идущих им на смену возрастах 15–19 лет: численность подростков сократилась в три (!) раза: от 1,92 млн в 2005 году до 0,66 млн в 2016-м.

Количество населения трудоспособного стало уменьшаться каждый год по миллиону. Если в 2010 году их было 88,9 млн, то в 2016-м – 82,3 млн. Это означает ежегодные экономические потери в размере 1 трлн руб. от непроизведенных товаров и услуг. За 10 лет число работающих уменьшится на 10 млн. Это самый настоящий демографический коллапс. В результате накопленное недопроизводство ВВП достигнет 45 трлн руб.

Демографическим коллапсом объясняется поразительное сокращение безработицы с 6,3 млн в 2009 году до 4,1 млн в 2016-м. И это на фоне ежегодных банкротств тысяч предприятий с ликвидацией сотен тысяч рабочих мест. Удивительными темпами растут вакансии, достигнув двух мест на одного безработного. Профсоюзы тому не верят, списывая парадоксы на статистические манипуляции. Но факты – упрямая вещь: безработица падает, и вакансии растут.

Премьер Дмитрий Медведев приводит эти данные с гордостью, доказывая оздоровление экономической ситуации. Тогда как все дело – в исчезновении работающего населения, скорость которого опережает сокращение рабочих мест. Без этого число безработных сейчас составляло бы 10–12 млн.

Уменьшение когорты 20-летней молодежи на миллион человек означает сокращение в этом возрасте свадеб каждый год на 500 тыс. Соответственно примерно на 500 тыс. у них уменьшится ежегодное количество рождений (при существующей фертильности) – завершение первого демографического каскада.

Его конец автоматически является началом второго каскадного цикла. Уменьшение у 20-летних рождений на 500 тыс. приведет через следующие 20 лет, то есть в 2030–2040 годах, к симметричному сокращению на 500 тыс. 20-летней молодежи. Их останется всего 900 тыс. Соответственно на 250 тыс. уменьшится число браков. Вслед за этим на 250 тыс. сократится количество рождений. И все повторится как в предыдущем цикле. Справиться с этим будет чрезвычайно сложно. Вполне реальна трудно контролируемая демографическая и социально-экономическая деградация.

Автоматически наступит третий каскад, и к 2050–2060 годам количество 20-летней молодежи скукожится до 450 тыс. Для сравнения: в 1988 году их было в пять раз больше. Если каскадную цепь не разорвать, то к концу XXI века коренное население России переместится в Красную книгу истории. Русский народ будет существовать еще долгие годы, но не в статусе геополитического субъекта. Так живут в хосписе.

Трагичность ситуации начинает осознаваться многими: правительством, Советом безопасности, предпринимателями. Однако что делать для исправления ситуации – ответа нет. Министерство здравоохранения РФ в растерянности, поскольку умеет бороться лишь с курением, ожирением, высоким холестерином и злоупотреблением алкоголя, а они здесь ни при чем. Миграция не спасет положения, ведь нужно ежегодно ввозить по миллиону человек. Пример Евросоюза Европы показал социально-экономическую невозможность аккумулировать даже 800 тыс. приезжих. К тому же аналогичные каскады в странах СНГ заставят их правительства ввести ограничение на выезд собственных специалистов.

Надежда на эффективность финансовых вливаний и модернизации здравоохранения на демографические процессы оказалась иллюзорной. Материнский капитал не изменил динамику рождаемости, которая нарастала с 1999 года. И на этой динамике не видно изменений после 2007 года. Смертность также стала снижаться раньше запуска «Национального проекта здоровья», с 2003-го. Младенческая и материнская смертность вообще падают с 1990 года.

Аналогичные позитивные процессы происходят в большинстве стран СНГ, не предпринимавших специальных усилий. Даже наша официальная гордость – увеличение продолжительности жизни до 71,9 года вызывает усмешку в сравнении с ближними соседями: Азербайджан, Армения – 75 лет, Беларусь – 74 года, Узбекистан, Таджикистан – 73 года, Казахстан, Молдова – 72 года. После нас только Украина – 71,7 года.

Анализ литературного материала, результатов научных исследований свидетельствует о наличии прорывных решений демографических проблем. Но им невозможно пробиться сквозь амбиции «высоких» чиновников, не владеющих даже элементарной статистикой. Требуется профессиональный разговор. Для национальной безопасности отечества нет темы важнее.

Информационная служба МПР

Об авторе: Игорь Алексеевич Гундаров
(р. 11-05-1947, Майкоп, Краснодарский Край) –
доктор медицинских наук, кандидат философских наук
профессор, главный специалист Института
лидерства в управлении здравоохранением
Первого МГМУ им. И.М. Сеченова.