Начиная с ноября 2010 года, неоднократно публиковались неофициальные предложения российских средств массовой информации и частных лиц о том, что принц Гарри, сын наследника британского королевского престола принца Чарльза Уэльского и погибшей при невыясненных обстоятельствах в дорожно-транспортном происшествии принцессы Дианы, и внук правящей королевы Елизаветы II Виндзорской, мог бы занять Российский Императорский престол в случае его реставрации (см. http://ru.wikipedia.org/wiki/).

Несмотря на всю свою кажущуюся неправдоподобность, проект «Принц Гарри», подобно предыдущему проекту «Принц Майкл Кентский», с определенной точки зрения представляется вполне обоснованным и может быть даже введен в действие (хотя, скорее всего, не так гладко – без сучка, без задоринки, как это изложено в «сигнальном» романе-фэнтэзи хорошо знакомого с работой британских спецслужб Фредерика Форсайта «Икона», повествующем о том, как англосаксонские «благодетели» одаривают Россию британским принцем в качестве нового «русского царя Михаила»)! В этом, собственно, и заключается проблема.

Предыстория данного проекта отсылает нас аж ко второй половине XVI-началу XVII вв. Именно тогда в трактатах воспетого Густавом Майринком в его знаменитом оккультном романе «Ангел Западного окна» основателя британской секретной службы, прославленного «елизаветинского мага» баронета сэра Джона Ди (см. приложение к настоящей статье), впервые зашла речь об основании новой, Британской, Империи, не имеющей «римского преемства» и охватывающей Западное полушарие, включая Америку, и часть Восточного полушария до Урала («Рифейских», или «Рипейских», гор).

Эта «Зеленая земля» (термин имеет алхимическое происхождения), от которой нам сегодня осталось только название «Гренландия», по мысли Джона Ди, должна была стать возобновлением гипотетической «Империи атлантов» («енохиан») под управлением британской короны (идея эта была весьма популярна в Англии; не зря позднее розенкрейцер и королевский советник Фрэнсис Бэкон, лорд Веруламский, также дал своему описанию идеального «государства философов» название «Новая Атлантида»!).

Тот факт, что новая, британская, Империя не только не должна была иметь римского преемства, но и мыслилась как сила, неприкрыто враждебная Риму и всему римскому наследию, представляется весьма многозначительным. Все предыдущие Империи Христианского мира в той или иной мере обосновывали свои претензии на власть над ойкуменой («кругом земным») именно своим происхождением от Римской Империи, понимаемой, как нечто раз и навсегда установленное, непреходящее, вечное («вечный Рим»), а после ее превращения, при Святом Равноапостольном Царе Константине I Великом, в Империю христианскую — как тот «удерживающий» («держай»), который препятствует приходу в мир антихриста. На свое преемство от Римской Империи («Первого», или «Ветхого», Рима на Тибре) ссылались франкские короли из династии Меровингов — Хлодвиг (получивший, после крещения, от Императора римские титулы «патриция» и «августа») и его наследники, сменившие Меровингов Карл Великий и его преемники — франкские короли из династии Каролингов, германские короли из различных династий — Императоры западноевропейской Священной Римской Империи, а также самодержцы «Второго Рима» на Босфоре — Восточно-Римской (Греческой, или «Византийской») Империи, преемниками которых считали себя Великие Государи Московские и Всея Руси, а затем — русские Цари и Императоры Всероссийские (повелители «Третьего Рима»). Британские же претензии были — подчеркнем это еще раз — изначально откровенно враждебны Риму и его наследию. Не случайно в британском героическом эпосе (впервые сведенном воедино Гальфридом Монмаутским) и в британском национальном мифе его главный герой — король Артур Пендрагон (фактически — первейший из монархов и владыка мира) наносит поражение «римскому Императору Луцию» и завоевывает Римскую Империю, но при этом отнюдь не возлагает на себя римскую Императорскую корону (очевидная фантастичность этой легенды ничуть не умаляет ее откровенно и недвусмысленно «антиримской» направленности).

По сути, уже во времена «королевы-девственницы» Елизаветы I Тюдор и ее придворного советника и мага сэра Джона Ди речь шла о проекте «Североатлантического Союза», противостоящем как «западноримскому» («неомеровингскому» или, точнее, «неокаролингскому») проекту «Великой (Единой) Европы» (попытки воплотить который в жизнь предпринимались неоднократно – начиная с Карла Великого и его преемников — германских и французских королей, короля Испании и Императоре Священной Римской Империи германской нации Карла V Габсбурга, в чьих владениях не заходило солнце, а затем — французского революционного диктатора Наполеона I Бонапарта, коронованного фактически не просто «Императором французов», но «Императором Запада», то есть «Императором Западной Римской Империи», и сочетавшего в своей имперской символике древнеримских орлов с золотыми пчелами франкских Меровингов, и до Шарля де Голля), так и «восточноримскому» («неовизантийскому») проекту «Великой Евразии» (попытки претворить который в жизнь предпринимались также неоднократно – при Императоре и Самодержце Всероссийском Павле I, даже заключившем ради этого мир с «вековечным врагом» — турецкой Османской Империей, Карле Гаусгофере – между прочим, в его «Геополитическом журнале» сотрудничал советский разведчик Рихард Зорге! – и даже в форме пакта Риббентропа-Молотова 1939 года, фактически являвшегося пактом между «Третьим Рейхом», или «Третьей Империей», то есть западноевропейским вариантом «Третьего Рима», и большевицким вариантом «Третьего Рима» — «Третьим Интернационалом»). Первоначально британскими геополитиками XVI в. предполагалось претворить в жизнь идею «Зеленой Земли» путем стремительной колонизации Америки (через Гренландию) и одновременного «освоения» России через формальный династический союз – брак «мистической возлюбленной» сэра Джона Ди – британской королевы Елизаветы I Тюдор — с Государем всея Руси Царем Иоанном Грозным, владыкой Москвы — «Третьего Рима», который планировалось подчинить интересам «Новой Атлантиды».

Именно в период правления Елизаветы I в Англии в 1554 году была основана «Московская компания»  (герб которой помещен в заголовке настоящей миниатюры справа от портрета баронета Джона Ди)для регулярной торговли с Россией через Архангельск. В Москву зачастили английские эмиссары – Ричард Ченслер (Ченслор), Джильс Флетчер, Антоний (Энтони) Дженкинсон и другие. Шла бойкая торговля русскими лесом, смолой, дегтем, салом, пенькой и прочим для английского флота. Направляясь на восточные среднеазиатские рынки, английские негоцианты совершали длительные путешествия через Русское государство по Волге и далее по Каспийскому морю. Однако британские купцы чем дальше, тем больше склонны были рассматривать Русское государство («варварскую Московию») как своего рода торговую колонию Англии, в которой им была бы обеспечена полная монополия на весь русский экспорт и импорт. Для своего огромного торгового и военного флота Англия нуждалась в лесе, пеньке, дегте, для своего населения — в хлебе, сале, льне — все это она стремилась получить (и получала!) из России.

Как писал А.С. Пушкин в своем романе (в стихах) «Евгений Онегин»:

Все, чем для прихоти обильной
Торгует Лондон щепетильный
И по Балтическим волнам
За лес и сало возит нам…

Такая политика «Англо-Московской кампании» не могла не встретить сопротивления со стороны русского правительства. И русский Царь, в конце концов, значительно урезав в начале 70-х гг. XVI века торговые привилегии англичан в своей державе, отверг идею династического брака с Елизаветой I Тюдор под предлогом «несамодержавия» британской королевы, которой-де указывают, как править, «мужики торговые». Правда, впоследствии Грозный Царь «Третьего Рима» пытался свататься к племяннице отвергнутой им королевы – Марии (Мэри) Гастингс -, но также безуспешно.

Тем не менее, упорные британцы, потерпев неудачу с Рюриковичами, а позднее – с Годуновыми (хотя Царь Борис Годунов в конце XVI и начале XVII вв. расширил торговые привилегии англичан в России), не оставляли своих попыток укорениться в России и направить ее политику в выгодное для «коварного Альбиона» русло.

В 1605-1615 годах британские «знатоки русских дел» планировали для короля Англии Иакова (Якова, Джеймса) I Cтюарта завоевание московского «Третьего Рима» — от Белого моря.

А у истоков восхождения на российский престол очередной, Романовской, династии стоял не кто иной, как родной сын упомянутого выше елизаветинского «чародея» сэра Джона Ди – Артур Ди (или, как его называли русские, «Артемий Иванович Диев»), умудрившийся стать личным врачом первого русского Царя из Дома Романовых — Михаила Федоровича.

Несколько «отбегая назад», следует подчеркнуть, что ведь и при Иоанне Грозном в аналогичной функции подвизался другой «аглицкий немец» — печально известный «лютый волхв» Елисей Бомелий, поначалу, в период хороших отношений Ивана IV с Англией, с одной стороны — согласно упорно ходившим слухам, готовивший яды для отравления противников Государя Всея Руси, с другой — пользовавший самого Царя «Третьего Рима» противоядиями и лекарствами…и, возможно, начавший травить его медленно действующим ядом, после того, как отношения Иоанна с «коварным Альбионом» стали портиться. Во всяком случае, «лютый волхв» был схвачен при попытке к бегству (хотя, казалось бы, чего ради ему бежать из Москвы, где он, будучи приближенным к Царю лицом, «как сыр в масле катался») и был заживо зажарен на вертеле. Тем не менее, Грозный Царь умер, причем именно от яда, в чем ныне, после многократных экспертиз, больше никто не сомневается — анализ волосяных и костных останков самодержца «Третьего Рима» показал: его систематически травили мышьяком.

Сын Михаила Федоровича Романова — основателя новой династии, сменившей Рюриковичей на престоле «Третьего Рима» — «тишайший» Царь Алексей Михайлович, хотя, возможно, умер и не стараниями своего «аглицкого» лекаря «Артемия Диева» (чего о смерти его преемника, недолго царствовавшего и угасшего не известно толком, от чего, Федора Алексеевича, с такой уверенностью утверждать — увы! — нельзя), но, тем не менее, как мы сейчас увидим, также находился под постоянной и неусыпной «опекой» британцев, которые, почти не таясь, стояли за Правительницей Царевной Софьей Алексеевной и ее фаворитом-«западником» князем Василием Голицыным, а позднее пытались «окрутить» и молодого «Царя Московского» Петра Алексеевича.

Кстати говоря, воспитатель Петра – ближний боярин царя Алексея Михайловича Артамон Матвеев (царский посланник в Англии, сам женатый на англичанке), обвиненный после смерти своего царственного покровителя и друга в каббалистике и волхвовании по какой-то «черной книге» (впоследствии в волховании по «черной книге» обвиняли и видного сподвижника Царя Петра Якова Вилимовича Брюса, брата первого коменданта Петербурга генерала Романа Брюса, о котором у нас еще пойдет речь), сосланный в Пустозерск и убитый, по возвращении в Москву из ссылки в Москву, взбунтовавшимися стрельцами, на всю жизнь напугавшими юного царя Петра, бывшего свидетелем стрелецкого бунта и убийства стрельцами Матевеева — был ранее и воспитателем матери Петра Великого – будущей Царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной. Именно в доме англофила Матвеева она познакомилась с Царем Алексеем Михайловичем – своим будущим Царственным Супругом и отцом Петра! Дядькой (воспитателем) юного Петра был сменивший в этой должности дьяка Никиту Зотова шотландец Менезиус. Тот же Патрик Гордон и Яков Брюс пользовались при Петре Великом огромным влиянием, не без которого он совершил свою знаменитую поездку в Голландию и Англию (находившиеся тогда в личной, или персональной, унии во главе с Вильгельмом III Оранским – «королем Уильямом», о чем еще будет подробно рассказано далее).

Согласно версии российского военного историка полковника Ю.А. Остроумова, впервые обнародованной на страницах «Военно-Исторического Архива» №1 (91) за январь 2005 года в статье «Петр Великий — лорд Гамильтон?», жена боярина Артамона Матвеева, которую он привез в конце 1650 года в Россию из Англии, охваченной революцией и гражданской войной между «кавалерами» (роялистами, сторонниками шотландской по происхождению королевской династии Стюартов) и круглоголовыми («республиканцами» во главе с Оливером Кромвелем), действительно считалась «англичанкой», однако в Москве было известно, что она происходила из старинного, знатного шотландского рода Гамильтонов (Амилтонов, в современном произношении — Хэмилтонов, в упрощенном русском произношении — «Гаментовых»). В «Московии» тогда особых различий между англичанами, валлийцами, шотландцами не делали, считая всех британцев «аглицкими немцами» (и были, по большому счету, правы). Прибыв в Москву, «аглицкая» супруга русского боярина приняла Православную веру с именем Евдоксия (Евдокия, в просторечии — Авдотья). Однако в хрониках, мемуарах и записках современников ее именовали не «боярыней Матвеевой» (по мужу, как полагалось бы на старорусский манер), а неизменно «светлейшей княжной (замужнюю-то!) Евдокией Григорьевной Гамилтоновой (Гамильтон)». Этот титул, свидетельствовавший о царственном (королевском) происхождении Евдокии, был указан в генеалогии, переданной (уже в правление Петра Великого) ее сыну, Андрею Артамоновичу Матвееву (возведенному Петром Великим в графское достоинство), в британской королевской Герольдии в 1712 году. Евдоксия Матвеева-Гамильтон происходила по прямой линии от короля Ирландии Эдварда (Эдуарда) Брюса, на чьей дочери — принцессе Изабелле — был женат сэр Гильберт (Джилберт) Гамильтон. Эдуард Брюс приходился родным братом королю Шотландии Роберту I Брюсу (отлученному папским престолом от церкви за убийство своего соперника Дэвида Коммина Рыжего в храме во время причастия в Шотландии и предоставившему в своем оказавшемся под папским интердиктом королевстве политическое убежище спасшимся бегством из Англии и Франции храмовникам-тамплиерам, также находившимся под папским отлучением и потому согласившимся не только оказать королю Шотландии военную помощь в борьбе с англичанами, но и предоставить в распоряжение отлученного от церкви короля своих орденских священников для совершения церковных треб). От родства с ним ведет свое начало шотландский (а позднее — также английский и ирландский) королевский род Стюартов. На дочери короля Роберта I Брюса в 1315 году женился сэр Вальтер (Уолтер) Стюарт, сын которого был возведен на королевский престол Шотландии под именем Роберта II и стал основателем королевской династии Стюартов.

По мнению полковника Ю.А. Остроумова, в родовом поместье Гамильтонов, расположенном близ столицы Шотландии Эдинбурга с юной леди Гамильтон «что-то случилось», но ее честь была спасена российским посланником Артамоном Матвеевым, взявшим ее в законные супруги, дабы «прикрыть грех венцом». Вероятно, это было частью сложной дипломатической игры. В таких делах Матвеев, происходивший из семьи потомственных дипломатов (его отец Сергей Матвеев занимал важный пост царского посланника при дворе турецкого султана в Константинополе), несомненно, знал толк.

В Москве светлейшая княжна (все-таки очень странный титул для замужней православной боярыни!) Евдокия Григорьевна Матвеева-Гамильтон тайно родила девочку, отцом которой ее супруг Артамон Матвеев не являлся. Между тем, будущая царица Наталья Кирилловна (воспитанница Артамона Матвеева, на которой, как уже указывалось выше, впоследствии, в 1671 году, женился вторым браком Царь Алексей Михайлович, познакомившийся с ней в доме Матвеева, жившем со своей супругой-«англичанкой» на «немецкий», то есть западный, манер), родилась в августе 1651 года у боярина Кирилла Нарышкина и его жены Анны (в девичестве Раевской). Артамон Матвеев позднее, в силу каких-то причин, взял девочку Наталью, приходившуюся ему своячечницей, на воспитание. Наталья выросла в доме Матвеева в качестве его воспитанницы. Почему родители отдали дочь на воспитание Матвееву (или он сам взял ее на воспитание — скажем, в случае смерти родителей девочки), история умалчивает, как и о том, почему Матвеев не захотел удочерить ее, став приемным отцом. Наталья Кирилловна получила, как и родившийся в 1667 году у Матвеева и Евдокии Гамильтон сын Андрей, превосходное западное воспитание, была обучена литературе, поэзии, истории, живописи, математике и даже физике, а также свободному общению (в отличие от старомосковских «теремных боярышень»). За трапезой в доме Матвеева женщины сидели за одним столом с мужчинами, и сама хозяйка разливала гостям чай (опять же, на «аглицкий манер»; при этом не следует также забывать, что в России чай стал «всенародным напитком» гораздо позже!). Царь Алексей Михайлович, часто и запросто бывавший в доме Матвеева, пленившись воспитанницей боярина, предложил ей руку и сердце. Через эту женитьбу он приобрел свойство (а точнее говоря — породнился) не только с Гамильтонами, но и с шотландско-английским королевским домом Стюартов! Наталья Кирилловна вовсе не была похожа на старомосковскую боярыню, знакомую всем нам с детства по роману А.Н. Толстого «Петр Первый». Достаточно сказать, что именно воспитанница боярина Матвеева уговорила царственного супруга устроить в Москве первый театр и разъезжала с ним по Первопрестольной в открытой карете! И все это — задолго до «петровских новшеств»!

Когда родственники старшей дочери Царя Алексея Михайловича от первого брака — бояре Милославские, желавшие отстранить Нарышкиных от власти — подговорили в 1682 году стрельцов на бунт, жертвой которого пал Артамон Матвеев, бунтовщики потребовали выдать им Ивана Нарышкина (официально считавшегося братом вдовой Царицы Натальи Кирилловны). И Царица (до последнего пытавшаяся ранее спасти от расправы своего воспитателя Артамона Матвеева), сама безропотно разыскала во дворце и выдала Ивана Нарышкина на расправу стрельцам. В свете этих фактов и такого странного равнодушия к судьбе «родной крови», невольно возникают законные сомнения, действительно ли он был ее родным братом…

Победив, с помощью московских служилых «немцев» (а в действительности, как мы увидим, англичан, голландцев, но, главным образом — шотландцев — Брюсов, Гордонов, Гамильтонов, Друммондов, Грахамов=Грэхемов=Грэмов, Делзеллов=Делайлей и др., являвшихся в описываемый период подданными одного и того же короля, правившего одновременно и Голландией и Британской державой, и давно уже живших в Москве!), придворную партию Милославских (в лице своей сводной сестры Царевны Софьи Алексеевны), юный Царь Петр I, как уже говорилось ранее, в составе Великого Посольства поехал в Европу. Широко известно его пребывание в Голландии (где он, в частности, обучился кораблестроению) и визит (инкогнито?) в Англию. Между тем, часто упускается из внимания тот упомянутый нами выше факт, что в описываемое время Голландия и Англия составляли одно государство, объединенное на началах личной (персональной) унии. Штатгальтер (статхоудер), т.е. правитель Голландии (официально — Нидерландской республики или, точнее, Нидерландских Соединенных Штатов) и ярый протестант Вильгельм III Оранский (уже упоминавшийся выше) после изгнания в 1688 году с британского престола своего тестя (и одновременно — дяди) — короля Иакова (Джеймса) II Cтюарта (склонного к союзу с Францией, примирению с Испанией и подозреваемого английскими протестантами в стремлении возвратить своих подданных в лоно римско-католической Церкви) — одновременно правил и Голландией, и Англией (а также Шотландией и Ирландией) под именем короля Уильяма Оранского (англ.: William of Orange), будучи женат на королеве Англии (а также Шотландии и Ирландии) Марии Стюарт (Младшей), дочери свергнутого Иакова II Стюарта (но убежденной протестантке). Находясь в Англии, юный Царь Петр (почему-то оставивший в Голландии всю свиту, за исключением своего наставника и соратника Якова Виллимовича Брюса — отпрыска неоднократно упоминавшегося выше шотландского королевского рода, о котором еще пойдет речь далее) не только встречался с королем Уильямом Оранским, членами британского парламента и Королевского Общества (в том числе со знаменитым физиком сэром Исааком Ньютоном), а также с архитектором сэром Кристофером Реном (Великим Мастером всех масонских лож Англии), но и посетил (опять-таки в сопровождении Брюса) родовые поместья Гамильтонов в Шотландии. Факт, говорящий сам за себя. И только ли в «зове предков» тут дело?

Дело в том, что после битвы при Баннокберне (в которой тамплиеры помогли шотландскому королю Роберту I Брюсу разбить английскую армию вторжения), в Шотландии было основано тайное командорство Ордена Храма «Геродом (Гередом)-Килвиннинг», лежащее в основе современного «шотландского обряда» франкмасонства. Название этого командорства происходит от латинского словосочетания «гередис домус», heredis domus т.е. «дом (в средневеково-церковном значении этого слова — «Дом Божий», т.е. «Храм» — а ведь Орден Храма нередко именовался просто «Храмом», как Орден иоаннитов-госпитальеров — просто «Госпиталем»!) наследников», или же просто от формы множественного числа родительного падежа «гередум (домус), heredum (domus)» — «(Дом=Храм) наследников», что недвусмысленно указывает на то, что данная организация была основана наследниками храмовников.

Входившие в это шотландское командорство тамплиеры предпочли осуществлять свою деятельность не открыто, а под «ширмой» франкмасонства «на всякий случай», опасаясь возможной вспышки новых преследований.

Впоследствии среди «братьев» ложи «Гередом» числилось немало видных представителей британского истеблишмента – например, Дэвид Ллойд-Джордж, лидер партии либералов (вигов), спикер (ритор, оратор, вития) Английской ложи «шотландского обряда», премьер-министр Великобритании и британский представитель в составе «Большой Четверки» при заключении Версальского мира 1919 года, с редкой даже для профессионального предсказателя точностью заявивший после его подписания:

«Прекрасно! Этот мирный договор гарантирует нам новую мировую войну через двадцать лет!».

Вскоре после учреждения «тамплиерского» командорства Гередом-Килвиннинг, основанного — подчеркнем это еще раз! -, на первых порах, когда в Европе еще не улеглись страсти по поводу роспуска папой римским Ордена тамплиеров — на всякий случай! — в форме тайной организации (продолжавшей существовать в этой форме и впредь, на правах своеобразного «внутреннего круга» и как «запасной вариант» на случай нового обострения отношений с римско-католической церковью), король Шотландии учредил уже вполне официально рыцарское братство преемников тамплиеров — кавалерский Орден Чертополоха (цветок чертополоха, или татарника, издавна считается геральдическим символом — «бэджем» — Шотландии), именуемый также Орденом Cвятого Андрея. Этот шотландско-тамплиерский по происхождению рыцарский Орден стал, после окончательного воссоединения Англии с Шотландией под скипетром короля Иакова (Якова, Джеймса) I Стюарта, общебританским, с королем Великобритании в качестве главы (Великого Магистра). Орден Чертополоха, или Святого Андрея, именуемый в обиходе «Зеленой Лентой» (англ.: Green Ribbon), состоит в настоящее время из 12 рыцарей (кавалеров) с королевой Елизаветой II из «Виндзорской» (именовавшейся до 1914 года Саксен-Кобург-Готской) династии во главе, занимая в иерархии британских рыцарских Орденов третье по важности и почету место, после Ордена Подвязки, или Святого Георгия («Голубой Ленты», или «Синей Ленты», Blue Ribbon) и Ордена Бани («Красной Ленты», Red Ribbon).

Франкмасонство традиционно представляло собой важнейшую составную часть культуры и важнейшую из политических скреп Британской Империи. Не зря Английский Заместитель Великого Мастера (The English Pro Grand Master), то есть Заместитель Великого Мастера Великой Ложи Англии, лорд Карнарвон заявил в 1880 году, что «куда идет (британский) флаг, туда идет и франкмасонство, дабы консолидировать Империю» (‘Where the flag goes, there goes freemasonry to consolidate the Empire’). Учреждение смешанных в расовом отношении лож (mixed race lodges) ознаменовало собой создание общественной платформы для встреч и общения колонизаторов и колонизуемых, слившихся в едином служении Британской Империи. Знаменитый «бард британского империализма и колониализма» сэр Редьярд Киплинг заявлял о своей ложе, в которую он вступил в Лахоре (Индия), что «нет никаких неверных (Британской Империи — В.А.)» среди «черных или коричневых (смуглых — В.А.) братьев (масонов — В.А.)».

Однако вернемся к визиту Царя Петра I в Англию. Именно там и тогда, по утверждениям многих исследователей, Петр Великий был посвящен в «вольные каменщики» (масоны) — не зря его с тех пор так часто изображали в фартуке и с молотом в руках! — и учредил в России Орден Святого Андрея Первозванного (как утверждалось, в связи с тем, что этот Орден — преемник Ордена тамплиеров на шотландской земле — в Шотландии больше не существует). На деле же этот древний шотландский Орден тамплиерского происхождения, как мы увидим ниже, продолжает благополучно существовать в Великобритании по сей день.

Национальный флаг Шотландии — флаг Святого Андрея — представляет собой белый косой (андреевский) крест на синем поле. Государственный флаг России (впоследствии — флаг российского военно-морского флота), введенный Петром Великим, представлял собой «зеркальное отражение» шотландского андреевского флага — синий косой крест на белом поле (сохранились рисунки флага, в том числе и сделанные рукой самого Петра, на которых Андреевский крест был наложен не на белое, а на трехцветное бело-сине-красное полотнище, соответствующее, кстати, расцветке государственного флага Нидерландов, или Голландии, составлявшей в петровское время с Англией, или, если быть точнее, с Британской державой, унитарное государство, как уже упоминалось выше). Этот Андреевский флаг по сей день является флагом российского военно-морского флота. Данный факт также не может не наводить на вполне определенные размышления, как и то обстоятельство, что, если в Шотландии Святой апостол Андрей издавна считался покровителем страны, то в России он до Петра Великого подобным почитанием отнюдь не пользовался (несмотря на упоминание в начале «Повести Временных Лет»).

В своем исследовании «От Петра Первого до наших дней», изданной в 1934 году в г. Харбине, известный общественный деятель, историк и писатель русской эмиграции, министр внутренних дел в дальневосточном правительстве братьев Меркуловых (Русское Белое Приморье, где Приамурским Земским Собором было в 1922 году объявлено о юридическом восстановлении в России монархической формы правления) В.Ф. Иванов (известный впоследствии как «Иванов-Харбинский»), ссылаясь на рукописи Публичной библиотеки, упоминает, что «Петр (Царь Петр I — В.А.) принят в шотландскую степень св. Андрея», причем «дал обязательство, что сей орден восстановит в России, что и исполнил (в виде ордена св. Андрея Первозванного, учрежденного в 1698 году). Оставя епанчу (орденский плащ, надевавшийся кавалерами в дни орденских праздников и по другим торжественным поводам — В.А.) зеленую, как они и должна быть (в исконном, шотландском, а впоследствии — общебританском, Ордене — В.А.), но ленту вместо зеленой сделал голубую; его (Петра Великого — В.А.) письменное обязательство существовало в прошлом (XIX — В.А.) веке (…) и многие его читали».

Аналогичные сведения о «переносе» Петром Великим  тамплиерско-шотландского по происхождению Ордена Святого Андрея в Россию приводятся в капитальном труде Г.В. Вернадского «Русское масонство в царствование Екатерины II». Следует также заметить, что при этом Петр I, мягко говоря, слукавил, сообщив в Уставе Ордена Святого Андрея в России (изданном в 1720 году): «Мы сей наш новой Орден именем Святого Андрея прозвать за благо избрали наипаче и для того, что Орден Святого Андрея яко Патрона и заступника в Шкотской земле (то есть в Шотландии — В.А.), тамо угасился» (в действительности же, как мы знаем, Орден Чертополоха в британской державе отнюдь не «угасился», даже после отстранения от власти шотландской династии Стюартов, а продолжает благополучно существовать в ней до сих пор). Последнее обстоятельств могло быть связано с нежеланием признать фактически «подчиненное», «филиальное», «провинциальное» положение «младшего», русского, Ордена Святого Андрея по отношение к «старшему», «головному» (шотландско-британскому).

В рукописях С.С. Ланского (1797-1862), известного российского государственного деятеля, министра внутренних дел (1855-1861), сохранилось известие о том, что «Император Петр 1-й и Лефорт были в Голландии приняты в Тамплиеры». Даже признавая некоторую неточность формулировки (Царь Петр I был провозглашен Императором Всероссийским много лет спустя после своего пребывания в Голландии и смерти Лефорта), факт представляется весьма любопытным и многозначительным, с точки зрения очередного «тамплиерского следа в российской истории». Интересным в данной связи представляется и считающийся обычно «общим местом» факт получения Царем Петром в Голландии «патента мастера». Обычно это трактуется как выдача «герру Питеру» патента мастера корабельного дела. Но можно ли было за полгода настолько изучить корабельное дело, чтобы «прыгнуть» из учеников сразу в мастера? Может быть имеется в виду диплом мастера-масона? Впрочем, довольно об этом…

К сказанному следует добавить, что Святой Андрей искони считался покровителем Шотландии и его косой (Андреевский) крест считался шотландской эмблемой не позднее эпохи Крестовых походов. А вот в России (несмотря на упоминание пребывания апостола Андрея Первозванного на берегах Днепра, где позднее возник город Киев, в «Повести временных лет»), апостол Андрей (при всем уважении!) до правления Царя Петра таким почетом никогда не пользовался, значительно уступая в этом отношении другим святым — например, Святому Николаю Угоднику или Святому Георгию Победоносцу. Подчеркнем еще раз, что, упоминая о Святом Апостоле Андрее как «Патроне и заступнике Шкотской земли» Петр Великий ни одним словом не упоминает о почитании этого апостола в Русской земле, в качестве ее «Патрона и заступника», что лишний раз подчеркивает начало его почитания как такового в России именно со времени и по инициативе самого Царя Петра.

Приглядимся чуть внимательнее к «птенцам гнезда Петрова».

Упоминавшийся выше Яков Вил(л)имович (а говоря по-современному — Джейкоб Уильям) Брюс с детских лет Петра был одним из его виднейших сторонников и учителей (см. его герб с Андреевским крестом в сердцевом щитке, помещенный нами над портретом Царя Петра с цепью Ордена Святого Андрея на груди). Он участвовал в Азовских походах Петра (как, кстати, в правление Софьи Алексеевны — в Крымских походах фаворита Царевны князя Василия Голицына), составил карту земель от Москвы до Малой Азии. Отпрыск шотландских (и ирландских) королей входил в состав Великого посольства 1697-98 гг. В период Северной войны со Швецией (1700-1721) Брюс помогал Царю Петру в организации и обучении русской армии на европейский манер. В Полтавском сражении 1709 года Брюс командовал всей русской артиллерией, сыгравшей решающую роль в победе над шведами (вспомним пушкинскую «Полтаву»: «Пальбой отбитые дружины, / Мешаясь, падают во прах…»). В 1717 году Брюс стал сенатором, президентом Берг-колллегии и Мануфактур-коллегии (то есть руководителем всего горного дела и промышленности России). В 1721 году Брюс вместе с А.И. Остерманом подписал Ништадтский мир со Швецией, за что удостоился титула графа. В 1726 году он вышел в отставку в чине генерал-фельдмаршала, но по-прежнему сохранял влияние на все государственные дела. Брюс был одним из образованнейших людей своего времени (не только в России), занимался математикой, физикой, астрономией, астрологией и чернокнижием (магией) составлял календари. Согласно русской масонской традиции, первая ложа «вольных каменщиков» возникла в Москве еще в царствование Алексея Михайловича, и «Брюс был оной великий мастер».

Кроме «царева чернокнижника и колдуна» Якова Брюса, среди «птенцов гнезда Петрова» имелось и немало других выходцев из «Шкотской державы» (мы уже знаем, что именно так именовали в России Шотландию).

Одним из приближенных к Царю Петру шотландцев был доктор медицины и философии Оксфордского университета Роберт Карлович Арескин (Эрскин) — домашний врач светлейшего князя А.Д. Меншикова (правой руки Царя-реформатора), у которого и познакомился с Петром, став в результате знакомства царским лейб-медиком. В 1704 году Петр назначил Арескина президентом Аптекарского приказа («министерства здравоохранения). В 1714 году Арескин был назначен заведующим Кунсткамерой и Библиотекой в Санкт-Петербурге. До самой смерти (последовавшей в 1718 году), он оставался близким другом и советником Царя и был похоронен в Александро-Невской Лавре рядом с могилой Царицы Натальи. Сам Царь Петр шел за его гробом и присутствовал при его погребении.

Другим служилым «аглицким немцем» из ближайшего окружения Царя Петра был поседелый на военной службе у московских Государей шотландец Патрик Леопольд (по-русски — Петр Иванович) Гордон, выходец из знатного рода лордов Гордонов. Командуя полками «нового строя» еще при «тишайшем» Царе Алексее Михайловиче, Гордон участвовал в подавлении «Медного бунта» в Москве. В 1666-1667 гг. выходец из «Шкотской державы» был послан из Москвы с неофициальной дипломатической миссией в Англию, но и впоследствии, по требованию королей Карла (Чарльза) II и Иакова (Якова, Джеймса) II Стюартов, регулярно ездил из России в Англию, где делал доклады о русских делах и получал инструкции о своей деятельности в России в британских интересах. Гордон, участвовавший в Чигиринском и Крымском походах русской армии, получил в 1683 году (еще при Софье Алексеевне) чин генерал-лейтенанта, а в 1693 — чин контр-адмирала российского флота. Именно переход Гордона со своим Бутырским полком и другими «немецкими» полками из лагеря царевны Софьи на сторону Царя Петра в 1689 году решил в пользу Петра судьбу российского престола. В 1690-94 гг. именно Патрик Гордон руководил военным обучением самого Петра. Патрик Гордон принимал активное участие в Азовских походах молодого Петра на турок-османов (1695-1696). В 1698 году именно генерал Патрик Гордон подавил последний стрелецкий бунт в «Московии», завершившийся массовыми казнями (в которых лично приняли участие сам экстренно вернувшийся в Москву из «неметчины» Царь Петр, Меншиков и другие «птенцы гнезда Петрова»). Не меньшую активность проявлял и сын Патрика — Яков (Джеймс) Гордон.

Если верить русскому историку литературы (а заодно и масонства) А.Н. Пыпину, в 1698 году «мастером стула» (венераблем) Московской масонской ложи был любимец Царя Петра генерал-адмирал Франц Яковлевич «Лефорт, первым надзирателем — Гордон, а вторым — сам Петр». Кстати говоря, Лефорт, был женат на двоюродной сестре жены генерала Патрика Гордона.

Иван Иванович Чамберс (Джон Чемберс), очередной шотландец на русской службе («родом москвич шкотской породы»), генерал армии Петра I, в начальный период Северной войны командовал русской гвардией. Появление Чамберса при царском дворе датируется 1689 годом, когда «князь Б. А. Голицын привел в милость иноземцев». В 1693 году Чамберс возглавил Семёновский полк в чине полковника, участвовал в Кожуховских манёврах (1694) и Азовских походах (1695—96). В 1700 году Чамберс участвовал в неудачной для русской армии битве со шведами под Нарвой, в 1701 году, в чине генерал-майора, временно принял «генеральство» (дивизию) вместо взятого в плен шведами генерала А. М. Головина в составе двух гвардейских полков (Семёновского и Преображенского). В сражении под Эрестфером в Лифляндии (1701) командовал пехотной бригадой из нескольких пехотных полков, позже продолжал командовать гвардейскими полками при осаде шведских крепостей Нотебург (1702) и Ниеншанц (1703), в разгроме войск шведского генерала А. Крониорта в бою на р. Сестра. В 1703 году Чамберсч за заслуги в завоевании Ингерманландии стал девятым кавалером ордена Святого Андрея Первозванного. По другим сведениям, получил орден Святого Андрея Первозванного из рук царя Петра Великого год спустя, после взятия Нарвы (1704). В описываемое время один из пехотных полков русской армии носил его имя («генерал-майора Чамберса пехотный полк»). В декабре 1704 года Чамберс вернулся в Москву со сводным отрядом, состоявшим из половин Семёновского, Преображенского и Ингерманландского полков, и с трофейной артиллерией шведских гарнизонов Нарвы, Ивангорода, Дерпта, а также орудиями, отнятыми у шведского генерала Шлиппенбаха. Весной 1705 года Чамберс с тем же отрядом был направлен к Полоцку, откуда ему было приказано вместе с Б. П. Шереметевым двинуться в Курляндию против шведского генерала Левенгаупта; в это время Чамберс командовал бригадой из трёх пехотных полков. На Чамберса была возложена обязанность приготовить для этого похода обоз. Русские войска потерпели поражение при Гемауэртгофе 15 (26) июля 1705 года, Однако, получив подкрепления, осадила и взяли столицу Курляндии Митаву, затем Бауск, окончив завоевание Курляндии. За взятие Бауска И. И. Чамберс был произведен в генерал-поручики.В преддверии кампании 1706 года, когда ожидалось движение шведских генералов  Левенгаупта и Стакельберга на Полоцк, Чамберсу было приказано соединиться с русским корпусом генерала Н. Г. фон Вердена и принять начальство над обоими корпусами, но ввиду препирательства генералов из-за старшинства начальником отряда назначен был генерал Л. Н. Алларт, Чамберс же оставлен командовать корпусом в Могилёве. В начале 1706 года Чамберс был направлен в Минск, и король польский Август II, ожидая назначения Чамберса главнокомандующим войсками в Польше, писал ему и просил иметь возможно частую корреспонденцию с гетманом Вишневецким. Позже Чамберс командовал гвардейскими полками в Гродненской операции, в которой русская армия понесла большие потери, но избежала разгрома. В 1707 году Чамберс участвовал во взятии Быхова. В списке русских генералов 1713 года И. И. Чамберс значился по-прежнему в чине генерал-поручика. Умер Чамберс приблизительно в это же время, так как в 1721 году имения, оставшиеся после него и его жены, отданы были И. Шувалову.

Георг (Джордж) Огильви (Оджилви), также потомок древнего шотландского рода, перешел в 1702 году на русскую службу с «цесарской» (австрийской) в чине фельдмаршала-лейтенанта. Под командованием шотландца Огильви русские войска взяли в 1704 году шведскую крепость Нарву. В кампанию 1705-06 гг. именно он командовал русскими войсками в Польше.

Еще одним британским «немцем» на службе у Царя Петра был Яков (Джеймс Фрэнсис Эдуард) Кейт (или, по-русски, Кит), также отпрыск одного из знатнейших родов «Шкотской державы». Поступив (по личному приглашению Царя Петра) на российскую службу в чине генерал-майора, Кейт участвовал в войнах с Турцией. При штурме турецкой крепости Очаков был тяжело ранен. Впоследствии выполнял дипломатические поручения дочери Петра Великого — Царицы Елизаветы Петровны — при шведском дворе в Стокгольме. Именно Кейт считается многими основателем масонства в России. Дело в том, что, после образования в 1717 году Великой Ложи Англии, шотландские масоны также решили выйти на международную арену. По другой версии, первая масонская ложа в России была учреждена в 1721 году, самим Петром Великим (уже провозглашенным к описываемому времени Императором), ставшим ее Великим Магистром (Великим Мастером, или Гроссмейстером). В рукописи Публичной библиотеки (датированной 1816 годом) «Взгляд на философию и революцию Французскую», на которую ссылается «Иванов-Харбинский», было указано, что масонство существовало в России со времен Царя Алексея Михайловича, «и Брюс был оного великим мастером, а Царь Петр был первым надзирателем, потом великим мастером Кейт». Возможно, эта первая в России масонская ложа была идентично упоминаемому в книге В.О. Назаревского «Из истории Москвы», овеянному легендами «Нептунову обществу», собиравшемуся в Сухаревой башне, председателем которого был генерал-адмирал Лефорт, а членами («нептуновыми братьями») — Брюс, Фергюсон (Фармазон), Апраксин, Меншиков и Шереметев» (под «Фармазоном» автор рукописи имел в виду британского математика и астронома шотландского происхождения Андрея Фарварсона-Фергюсона, директора Навигацкой школы, учрежденной царем Петром в московской Сухаревой башне — В.А.).

В 1731 году лорд Ловель (Лоуэлл), Великий Мастер Великой Лондонской Ложи, уже как нечто само собой разумеющееся, назначил капитана Джона Филипса провинциальным Великим Мастером «для всей России».

Приведем также следующий любопытный факт. Одна из фрейлин супруги Петра Великого, императрицы Екатерины I, Анна Гамильтон («Гаментова»), была изобличена в том, что душила и тайно хоронила своих новорожденных детей, прижитых от внебрачных связей. Представ перед судом, она была приговорена к смерти и всенародно  обезглавлена в Санкт-Петербурге. Присутствовавший при казни Петр Великий поднялся на эшафот, взял отрубленную голову девицы Гамильтон за волосы, прилюдно поцеловал ее в губы и сказал: «Делать нечего, СЕСТРИЦА, за грехи свои надо платить!». Можно ли было нагляднее продемонстрировать свое родство с шотландской знатью (Гамильтонами, а через них — со Стюартами)!? Видно, не зря в русском народе ходили упорные слухи о нерусском происхождении Царя Петра…

Тем не менее, осуществленное Петром Великим (отнюдь не случайно — повторим это еще раз! — так часто изображаемым в фартуке и с молотом в руках, что весьма прозрачно намекает на его масонские связи) стремительное всеобщее вооружение и сделанная им в дальнейшем ставка на настоящих немцев — без кавычек! — (о других сторонах его деятельности мы в данном случае речь не ведем) отбросили британскую «ползучую колонизацию» России и сделали невозможной колонизацию военную. Так или иначе, постепенно, по мере своего укрепления, династия Романовых все больше освобождалась от своих «криптобританских корней», нередко (в лице того же Петра I, а позднее – Императоров и Самодержцев Всероссийских Павла I, Александра I после Тильзита, в особенности же – в лице Николая I) прямо бросая Британии вызов, открыто становясь на континентальные, «великоевропейские», иначе говоря, «римские», а в случае Павла I и Николая II – даже «евразийские» позиции (приведем, в качестве примера, поход русской армии в Индию с целью освобождения ее, с французской помощью, от британского колониального ига, при Павле I и «бадмаевский» план освобождения от английского влияния Тибета – при Императоре Николае II).

Причем эти подозрения оказываются, при ближайшем рассмотрении, вовсе не такими уже беспочвенными. Как только Российские Государи, по мнению «коварного Альбиона» выходили за рамки отведенной им роли вассалов и поставщиков «владычицы морей», та тотчас же использовала все средства для того, чтобы «нормализовать ситуацию» (разумеется, к своей собственной выгоде).

Как только Петр Великий проявил непокорство воле Англии, решившей помешать ему окончательно добить Швецию и лишить Россию отвоеванной у шведов Прибалтики, английский флот вошел в воды Балтийского моря (британский посланник в Петербурге лорд Джефрис даже разработал откровенно пиратский план захвата делегаций России и Шваеции на переговорах о заключении мира между двумя державами, ведшихся на Аландских островах), а  вскоре строптивый «герр Питер» умер при невыясненных обстоятельствах (консилиум придворных «немецких» — а мы помним, что за «немцы» его окружали в действительности! — врачей за несколько дней якобы не мог сообразить, что больному нужно поставить катетер)…

Как только Император Павел I (во всем ориентировавшийся на своего великого прадеда), проявил «строптивость» в связи с захватом Англией острова Мальты (не только резиденции главы духовно-рыцарского Мальтийского Ордена, 72-м Великим Магистром которого был избран Русский Царь, но и важнейшей военно-морской базы — ключа ко всему Средиземному морю), начал налаживать отношения с французским Первым консулом Наполеоном Бонапартом (заявив: «Он делает дела, и с ним можно иметь дело!»), приказал арестовать все британские корабли в российских территориальных водах, разорвал с Англией дипломатические отношения и фактически объявил «коварному Альбиону» войну (уже началось осуществление упоминавшегося выше плана двойного — русско-французского — совместного удара по Британской Индии) — он был убит в Михайловском замке заговорщиками-масонами из лож английского обряда (обычно в описаниях его убийства напирают на удар в висок золотой табакеркой, нанесенный Императору рукой Николая Зубова, почти не упоминая о том, что не кто иной, как английский врач Виллие, лейб-медик Царя, перерезал Павлу сонную артерию).

Видимо, не случайно именно в Лондоне (где, кстати, жил, писал свой «Капитал» и основал Первый Интернационал Карл Маркс) проживал в политической эмиграции А.И. Герцен («разбуженный декабристами», по выражению В.И. Ульянова-Ленина), основавший там «Вольную Русскую Типографию» для «борьбы с царизмом» (а точнее — с отказавшимся подчиняться британской указке Царем Николаем I) и издававший c 1857 года свой антиправительственный еженедельник «Колокол», нелегально ввозившийся из Англии в Россию. Да и ленинская партия большевиков реально возникла на съезде различных марксистских организаций в августе 1903 года (II Съезде РСДРП) не где-нибудь, а в Лондоне. По оценке самого Ленина, «большевизм существует как течение политической мысли и как политическая партия, с 1903 года» (см. Ленин В.И. ПСС, т.41, с. 6).

В Лондоне же в мае 1907 года состоялся и V Съезд РСДРП (б). Деньги на его проведение — 12 000 золотых рублей — большевикам одолжил миллионер Джозеф Фелпс. После захвата власти в России в результате Октябрьского переворота 1917 года товарищ Ленин полностью рассчитался с этими долгами — полученная из конфискованной русской казны валюта поступила в основанный Фелпсом фонд, «финансировавший создание еврейских сельскохозяйственных поселений «киббутц» в Палестине» (см. Медведев Ж.А. Английские фунты для русской революции. «Вопросы истории», 2001, №7, с. 144-149).

Следует особо подчеркнуть прогерманскую, сугубо континентальную ориентацию значительной части российских придворных кругов («немецкой партии», столь ненавистной окопавшимся в России британским «агентам влияния» и будущим прислужникам большевиков, вроде генерала А.А. Брусилова).

Февральский переворот 1917 года в России (вместе с предшествовавшим убийством Г.Е. Распутина – сторонника заключения cпасительного в тех обстоятельствах сепаратного мира Российской Державы с Германской Империей) был в значительной степени делом рук английского двора – прежде всего через британского посла Дж. Бьюкенена, к которому сходились все нити антимонархического заговора. Сам Император Николай II был внутренне готов к выходу из братоубийственной войны двух ближайших по крови и культуре народов и принятию отвергнутого им ранее под сильнейшим давлением придворной британской агентуры плана Вильгельма II о «двух Империях» — Атлантической (под управлением Германии) и Тихоокеанской (под управлением России). К сожалению, этому не суждено было сбыться.

А вскоре «бульдожья Британия» сама уже стала всего лишь восточным флангом истинной «Зеленой земли» — Северо-Американских Соединенных Штатов (С.А.С.Ш., как писали тогда), в чьих интересах и проводила отныне свою европейскую политику. Фактическое отстранение от власти национально мыслящего британского короля Эдуарда VI накануне Второй Мировой войны открыло дорогу окончательному вхождению Великобритании (на правах «младшего партнера» США) в антиевропейскую коалицию с целью стравить континентальные державы – Германию и Россию (в ее тогдашней форме «СССР»), как и в первую Великую войну (которую, вместе с Германией, фактически проиграли все монархические государства).

С тех пор ситуация не изменилась. НАТО, Евросоюз, МВФ и прочее – это и есть витриолическая «Зеленая земля» британского колдуна Джона Ди, посеянные которым в русскую землю «зубы дракона» дали пышные всходы, – только уже под эгидой США, а не Англии, которой, впрочем, было дозволено сохранить некоторые традиционные институты (хотя и многим американцем самим не ясно, кто все-таки кем вертит — Америка Англией, или наоборот)…

Курсировавшие до недавних пор слухи, будто и в самой Британии монархия будет скоро «сдана в архив», в связи с постоянными сварами и скандалами в британском Королевском доме «Виндзоров» (как уже упоминалось выше, до 1914 года эта династия именовалась Саксен-Кобург-Готской; с началом Первой мировой войны британские шовинисты-«джингоисты» сочли это название «слишком немецким» и вынудили династию переименоваться в «Виндзорскую»; узнав об этом, германский кайзер Вильгельм II повелел, чтобы комедия Шекспира «Виндзорские насмешницы» шла в Германии под названием «Саксен-Кобург-Готские насмешницы» — факт исторический!), доходящие до прямых убийств (случай с принцессой Дианой) и неясность в вопросе престолонаследия – ярчайшее тому свидетельство) и явным нежеланием британских налогоплательщиков финансировать столь невыгодный и «архаический» институт как монархия (приведет ли все это к отделению Шотландии от Великобритании и превращению Шотландии в самостоятельное королевство под скипетром Стюартов или даже Синклеров – вопрос отдельный, хотя и весьма интересный), оказались необоснованными. Видимо, пока что британская корона крайне важна, как институт, обладающий потенциалом неоколониальной экспансии.

Еще сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль говаривал в годы Второй Мировой войны, что где неизбежна угроза «тоталитаризма» (то есть всего, что неугодно англо-американским заправилам), там желательно «установить монархию» (почему-то «добрые английские дяди» не поступили так по отношению к России, а предпочли торговать с красными людоедами)! В нашем случае установленная в России извне «монархия» наверняка будет использована для замирения социального протеста русского народа, но, прежде всего, в качестве «большой дубинки» для Евразии (включая мусульманские страны) и как способ ведения войны с набирающим силу Китаем «до последнего российского солдата». Тем самым фактически окажется восстановлена средневековая доктрина «светского меча», но только уже не в руках римского папского престола, а в руках невидимого параполитического престола «последнего (крайнего) Запада».

То, к чему иезуиты (Антоний Поссевин и др.) склоняли решительно отклонивших их «услуги» последних Рюриковичей – бороться силами русского народного моря с океаном народов Востока – теперь намерены сделать англо-американцы с помощью установленной с их подачи «законной и исконно русской Царской власти». Причем, с учетом современных средств стратегического и финансового контроля, надеяться на потенциальный выход «новорусской» британской династии из-под контроля ее истинных хозяев и ее постепенную «русификацию», было бы, по меньшей мере, наивно. Такая попытка «обрести независимость» уже была однажды оплачена ценой падения Дома Романовых – а что можно ожидать от британской пародии на них?

С точки зрения последовательности монархического легитимизма, «призвание» на Российский Престол нового «варяга» — представителя иностранного правящего или владетельного Дома (с непременным условием принятия им Православной Веры!) в принципе, не являет собой ничего невозможного.

В Указе о Престолонаследии в Императорской Фамилии 1796 года подобная ситуация предусмотрена (в случае отсутствия боковых ветвей Российского Царствующего Дома). К тому же, родственные связи, скажем, герцога Майкла Кентского или Принца Гарри с Домом Романовых действительно существуют. Однако, по тому же российскому законодательству о Престолонаследии, члены владетельных семейств, участвовавших в заговорах против российских Царствующих Императоров, безусловно лишаются права на наследование Российского Императорского Престола.

Участие же Британского Королевского Дома в заговоре думских, военных, правительственных кругов и интеллигенции Российской Империи против русских Императоров Павла I (убитого, как мы уже знаем, масонами-заговорщиками из российских лож английского подчинения по прямому указанию из Лондона!) и Николая II – многократно доказанный факт, как и отказ «Виндзоров» предоставить Царской Семье политическое убежище в Англии весной 1917 года, хотя их об этом просил не кто иной, как масон А.Ф. Керенский (насколько искренне – это другой вопрос). Британская корона не только способствовала свержению династии Романовых (хотя, возможно, и приведенных ею к власти в России в начале XVII века), но и хладнокровно обрекла Царскую Семью на неизбежную гибель!

Хотели ли Царственные Мученики сами эмигрировать в Англию, или нет (это вопрос совершенно иной, как и вопрос об искренности или неискренности желания Керенского спасти их от смерти). Важен сам факт – коронованные британские «родственники» отказались дать им даже шанс на спасение и обрекли их на смерть.

И потому совершенно исключено, по российскому законодательству о Престолонаследии, призвание кого-либо из «Виндзоров» (за которыми стоит вся финансово-экономическая и политическая мощь клана Ротшильдов) на Российский Престол.

Коронация британского принца «русским царем» означала бы конец Исторической России, «отнятие Удерживающего от среды» и начало всемирного Хаоса.

Берем на себя смелость утверждать это, невзирая на наскоки  непроцарапанных критиков с дико звучащими для русского уха и труднопроизносимыми для русского языка Ф.И.О., самовоспроизводящихся со скоростью пырея, осота и прочих сорняков (как известно, крайне вредных для всех ценных земледельческих культур), брызжущих желчью и ядом на интернет-форумах и усердно пытающихся клеить нам ярлык «одиозных представителей конспирологии».

Procul este, profani…

Здесь конец и Богу нашему слава!