Когда же завершится XX век?

Приближается столетие со дня гибели Царской Семьи, расстрелянной в доме Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Понятен интерес к этим трагическим событиям и судьбе останков 11 человек, обнаруженных в 1991-м и 2007-м на Урале. Вопрос о том, кому принадлежат останки – святой Царской Семье или неизвестным жертвам политических репрессий – сегодня серьёзно волнует общество и Русскую Православную Церковь, прилагающую все усилия к установлению истины. С сентября 2015 года Следственным комитетом Российской Федерации возобновлено следствие по уголовному делу, связанному с гибелью членов Российского Императорского дома в 1918–1919-м годах. Идет тщательная планомерная работа, итоги которой обязательно будут обнародованы.

Подвал дома Ипатьева в Екатеринбурге, где была расстреляна царская семья. ГА РФ

О Ю.А. Григорьеве, А.А. Мановцеве и их работах

К сожалению, статьи ученых, досконально знающих проблемы, связанные с «Екатеринбургскими останками», редко появляются в прессе. Судебный медик Юрий Александрович Григорьев и постоянный автор сайта «Татьянин день» Андрей Анатольевич Мановцев, заполняя информационный вакуум, обрушили на читателей, интересующихся темой гибели Царской Семьи, массу недостоверной информации.

В последнее время авторы, что называется, пошли в бой. Появилось множество статей Ю. Григорьева и А. Мановцева, посвященных борьбе с возможным признанием останков. Это статьи «Екатеринбургские останки: вопросы к ответам. Комментарии к интервью В.Л. Попова», «Екатеринбургские останки: ответ на замечания Анатолия Степанова», «Обличить Юровского несложно или комментарий к восклицанию», «Лечил ли зубы Государь?», «В ту ночь захоронения не было», «Проблемы Екатеринбургских останков. Ответ В.Н. Соловьеву» и ряд других.

В г. Санкт-Петербурге, в издательстве «НИЦ АРТ», в 2017-м году вышла брошюра: «Юрий Григорьев, Андрей Мановцев. Екатеринбургские останки: упрямые факты. Очерки на актуальную тему». В аннотации к этой брошюре говорится:

«…Цель брошюры, обращенной к широкому кругу читателей, но, прежде всего, к православной общественности, показать, что, независимо от новых исследований, на каком бы уровне они ни проводились, есть веские доводы в пользу того, что тела Царственных мучеников и их верных слуг были сожжены на Ганиной Яме, а могильник на Поросенковом Логу должен считаться фальсификацией…».

Несколько слов об авторах.

А.А. Мановцев – доцент кафедры информатики и математики, кандидат физико-математических наук, работает во Всероссийской академии внешней торговли Министерства экономического развития Российской Федерации.

Ю.А. Григорьев – врач, судебно-медицинский эксперт, криминалист, кандидат медицинских наук, автор книги, вышедшей двумя изданиями: «Последний император России. Тайна гибели», АСТ, Астрель-СПб, ВКТ 2009. В аннотации книги говорится: «Уникальное расследование, проведенное автором-судмедэкспертом, позволяет ему сделать вывод: трупы убитых в Ипатьевском доме членов семьи Романовых были сожжены, а екатеринбургское захоронение – фальсификация».

Настоящие ученые, как историки, так и представители естественнонаучных направлений, понимают дилетантизм и неубедительность доводов Ю. Григорьева и А. Мановцева, но для тех, кто не может в силу разных причин внимательно изучить документы, доводы авторов кажутся убедительными.

В своей публикации «Проблемы екатеринбургских останков. Ответ В.Н. Соловьеву» Юрий Григорьев и Андрей Мановцев выступили с критикой моей позиции и привели некие «главные и сокрушающие факты», которые я постараюсь прокомментировать.

До 1991 года в России все документы о гибели и захоронении Царской Семьи находились под грифом «секретно» и были доступны только редким архивистам и высшей партийной номенклатуре. Колчаковский следователь Н.А. Соколов с 1919 по 1924 годы провел огромную работу, пытаясь установить обстоятельства гибели Царской Семьи и посмертную историю манипуляций с телами, но судьба не дала ему возможности установить истину. Сегодня все документы по этой теме, находящиеся в нашей стране и полученные из-за рубежа, не только рассекречены, но и доступны каждому.

Еще 8 февраля 1994 года решением правительственной Комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Российского императора Николая II и членов его семьи, была создана авторитетная экспертная группа под руководством академика И.Д. Ковальченко, в которую вошли ведущие ученые, историки и архивисты. Была проделана огромная работа, по результатам которой Правительство Российской Федерации приняло решение разместить на сайте Государственного архива Российской Федерации электронную публикацию всех известных до настоящего времени документов, относящихся к этой странице нашей истории. Проект получил название «Документы по истории убийства Царской Семьи в российских и зарубежных архивах». Архивные источники доступны на сайте http://statearchive.ru/docs.html. Сетования некоторых недостаточно информированных историков, профессионалов и любителей русской истории, на то, что он них якобы скрывают некие важные документы, абсолютно беспочвенны.

«Сенсации» появляются там, где авторы не работали с подлинными документами

Нужно отметить, что тема гибели Царской Семьи сегодня изучена достаточно полно, и «сенсации» чаще всего появляются там, где авторы глубоко не вникли в проблемы и не работали с подлинными документами. Не все историки и публицисты смогли критически оценить некоторые «сомнительные», на первый взгляд, источники информации. Вынужден констатировать, что именно к таким авторам, «плывущим по поверхности» событий, относятся Юрий Григорьев и Андрей Мановцев.

Поверхностный подход к расследованию важных для понимания событий достаточно откровенно выражен Ю. Григорьевым в его предисловии к книге «Последний император России. Тайна гибели». Юрий Григорьев уведомляет читателя:

«Вот так автор пришел к решению провести собственное расследование. Он реально оценил свои возможности. В его активе – практически все, что опубликовано по этой теме, в том числе в Интернете. …В этом расследовании не будет ссылок на архивные материалы: у автора нет доступа к архивам. Он даже не пытался проникнуть в них».

Не отличаются тщательностью исследований документов и публикации А. Мановцева. Отсюда многочисленные «ляпы» и несообразности, иногда полностью извращающие суть событий, происходивших летом 1918 года в Екатеринбурге.

Задача, поставленная А. Мановцевым, – доказать читателям, что «записка» Я.М. Юровского, где повествуется о захоронении в ночь с 18 на 19 июля 1918 года останков императора Николая II, членов его семьи, лиц из свиты, а также частичного сожжения тел цесаревича Алексея Николаевича и одной из женщин, – это не воспоминания Я. Юровского, а не больше чем злая выдумка партийного функционера и историка М.Н. Покровского. По утверждению А. Мановцева, как, впрочем, и многих других авторов, все тела были сожжены в районе Ганиной Ямы, а «екатеринбургский могильник» – плод фальсификации большевиков. Подобного же мнения придерживается и Ю. Григорьев, акцентируя внимание читателей на якобы установленном факта того, что головы членов Царской Семьи были отделены в доме Ипатьева сразу после расстрела.

Постараюсь проанализировать доводы Ю. Григорьева и А. Мановцева.

О следствии Николая Соколова

Авторы как догму приводят мнение «колчаковского» следователя Н.А. Соколова о том, что тела членов Царской Семьи были разрублены и сожжены в районе Ганиной Ямы. Правилен этот вывод или нет? Чтобы добраться до сути, необходимо внимательно изучить материалы следственного дела Н.А. Соколова, тем более что все подлинные следственные документы, связанные с обследованием им и его предшественниками района Ганиной Ямы (Четырехбратского рудника) и Поросенкова Лога в 1918-1919-м годах, хранятся в России. Из документов уголовного дела видно, что следователи по «царскому делу» – А.П. Намёткин, И.А. Сергеев и Н.А. Соколов – не установили и не допросили ни одного непосредственного участника событий, связанных с сокрытием и уничтожением трупов в районе Ганиной Ямы и Поросенкова Лога^[1]. Восстановить картину событий, происшедших у шахты № 7 Четырехбратского рудника, следователи пытались только по анализу обстановки места происшествия и обнаруженных там предметов. Косвенные свидетельства говорили участникам расследования о том, что события в этом районе проходили в два этапа. Например, в книге у активного участника событий генерал-лейтенанта М.К. Дитерихса мы можем прочитать:

«Когда в подготовительный период к розыскам тел следствие собирало материалы по различным предположениям, то почти во всех рассказах фигурировало одно и то же положение: в каждой версии отмечалось всегда два действия по сокрытию тел – «сначала похоронили за Екатеринбургом 2-м, а потом перевезли к станции Богдановичи»; «сначала вырыли одну яму, фальшивую, для отвода глаз, а рядом вырыли уже настоящую, в которой и похоронили, залив всех цементом»; «сначала побросали всех в одну яму, а затем развезли по разным местам»; «сначала побросали всех в шахту, а потом вынули и потопили в болотах» и т.п.».

Доказательства, добытые Н.А. Соколовым, не давали ему оснований для признания факта сожжения останков всех 11 человек. Версию о «двух этапах захоронения» – первоначально в районе Ганиной Ямы, а затем в каком-то другом месте – Н.А. Соколов не сформулировал и не проверил. Обнаруженное им истинное место захоронения под «мостиком из шпал» в районе Поросенкова Лога Н.А. Соколов осмотрел поверхностно, ограничившись его фотографированием и самым кратким описанием.

Н.А. Соколов не придал значения показаниям свидетелей о том, что в районе железнодорожного переезда № 184 застрял грузовик и находился там в течение ночи с 18 на 19 июля 1918 года.

Не обратил он внимания и на важнейшие показания бывшего разводящего Дома особого назначения А.А. Якимова. А.А. Якимов, беседовавший с участником расстрела П.С. Медведевым, показал:

«Когда я его стал спрашивать, куда же дели трупы, он мне подтвердил, что трупы на автомобиле увез Юровский с латышами и Люхановым за Верх-Исетский завод, и там, в лесистой местности около болота, трупы были зарыты все в одну яму, как он говорил, заранее приготовленную. Я помню, он говорил, что автомобиль вязнул и с трудом дошел до приготовленной могилы».

Не принял Н.А. Соколов во внимание и показания Кухтенкова П.В. от 13 ноября 1918 года:

«…Числа 18-19 июля н/ст., часа в четыре утра, в клуб пришли: председатель Верх-Исетского Исполнительного комитета Совета Р.К. и Красноарм. Деп. Сергей Павлович Малышкин, военный комиссар Петр Ермаков и видные члены партии Александр Егорович Костоусов, Василий Иванович Леватных, Николай Сергеевич Партин и Александр Иванович Кривцов. Все они прошли в так называемую партийную комнату. …На следующую ночь, также часа в четыре, те же самые лица, за исключением Малышкина, пришли в клуб. Вид у них, как и в прошлый раз, был «воинственный». Любопытство мое было сильно затронуто, и я решил, насколько возможно, узнать, о чем они совещаются. Они сидели на скамейке, в расстоянии нескольких сажен от меня. Прежде всего, я услышал следующую, сказанную Александром Костоусовым, фразу: «Второй день приходится возиться, вчера хоронили, а сегодня перехоранивали»… Из всего мною слышанного я понял, что Леватных, Партин и Костоусов принимали участие в погребении тел убитого Государя и членов его семьи и своими впечатлениями делились с Александром Кривцовым и комиссаром Ермаковым. …О месте погребения убитых было сказано, что сначала их похоронили в двух местах за вторым Екатеринбургом, а затем увезли дальше и похоронили в разных местах».

Из допроса П.В. Кухтенкова ясно следовало, что «хоронили» не сожженные части трупов, а хорошо сохранившиеся тела. При этом П.В. Кухтенков ссылался не на досужие слухи, а озвучил информацию, услышанную им от непосредственных участников захоронения тел.

Н.А. Соколов ошибочно считал, что трупы членов Царской Семьи могли быть захоронены или уничтожены только внутри охраняемого красногвардейцами и чекистами участка леса. В то же время истинное место захоронения находилось вне охраняемого участка. Большое влияние на построение версий следствия оказало обнаружение останков «алапаевских узников» в шахте близ деревни Синячиха. Н.А. Соколов предполагал, что убийства в Екатеринбурге и Алапаевске осуществлялись по единому плану. По его мнению, едиными должны были быть и способы сокрытия трупов. Вещественные доказательства – фрагменты костей и «жировые массы», которые могли подтвердить или опровергнуть версию Н.А. Соколова о сожжении трупов, никогда и никем не были подвергнуты исследованиям.

Пули из дома Ипатьева, обнаруженные в «расстрельной комнате» в 1918 году. Фотография из следственного дела Соколова

Пули, обнаруженные в захоронении 1991 года

Косвенно ошибка Н.А. Соколова подтверждается исследованием 63 фрагментов разрубленных и обожженных костей, обнаруженных в ходе раскопок у шахты № 7 на Ганиной Яме в 1998-2000 годах (руководитель экспедиции А.И. Авдонин, научный руководитель раскопок Татьяна Дмитриевна Панова — советский и российский историк, главный археолог (заведующая археологическим отделом) музея-заповедника «Московский Кремль»). В районе шахты судебно-медицинским экспертом С.А. Никитиным был обнаружен грунт, извлеченный из неё во время осмотра, проводимого Н.А. Соколовым в мае-июле 1919 года. При промывке грунта археологи обнаружили большое число артефактов, похожих на те, которые Н.А. Соколов нашел в 1919-м году. Это корсетные кольца, бусинки из топаза, части ювелирных предметов из золота, изумруд, пули и гильзы. Важно подчеркнуть, что одна из пуль, найденных в районе Ганиной Ямы, была выстрелена из того же пистолета, что и пуля, обнаруженная в захоронении 9 человек в Поросенковом Логу. Исследование костных фрагментов, обнаруженных в 1998-2000 годах, показало, что все они принадлежали животным. Вероятно, Н.А. Соколов принял пищевые отходы, брошенные в костер «похоронщиками», за фрагменты костей человека. К сожалению, до настоящего времени вещественные доказательства, найденные Н.А. Соколовым при осмотре окрестностей Ганиной Ямы, не сохранились, так как пропали во время Второй мировой войны. Остались только некие «жировые массы», найденные в иле шахты № 7. Они находятся в алтаре храма Иова Многострадального в Брюсселе. Правительство России и следственные органы в 1990-е годы обращались к Священноначалию Русской Православной Церкви Заграницей с просьбой о проведении исследовании этих объектов, но получили категорический отказ. Возможно, сейчас этот вопрос будет решен.

Сегодня можно уверенно сказать, что версия «белогвардейского» следователя Н.А. Соколова о сожжении всех 11 человек не основывалась на материалах следствия и не подтвердилась последующими исследованиями.

О Записке Юровского, ее ошибках и академике Покровском

Напомню, что в настоящее время известно несколько документов, где Я.М. Юровский говорит о расстреле, сокрытии и частичном уничтожении останков членов Царской Семьи и лиц из свиты. Это так называемая «записка» Юровского, ориентировочно датируемая 1919-1920-м годом, где точно указано место захоронения останков членов Царской Семьи и лиц из свиты в районе железнодорожного переезда № 184 (экземпляр, написанный рукой академика М.Н. Покровского, хранится в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), а машинописный экземпляр с рукописной правкой, сделанной М.Н. Покровским и Я.М. Юровским в ГА РФ. (Ф. 601, oп. 2, д. 27), воспоминания Я.М. Юровского, написанные в апреле-мае 1922 г. (Архив Президента РФ Ф. 3, oп. 58, д. 280. Машинопись с рукописной правкой) и стенограмма выступления Я.М. Юровского на совещании старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале с его рукописной правкой (ЦДООСО.Ф. 41, oп. 1, д. 150, л. 1-33. Машинопись).

Ю. Григорьев и А. Мановцев пытаются опровергнуть данные, приведенные в тексте записи воспоминаний Я.М. Юровского 1920 года. Как и некоторые другие авторы, Ю. Григорьев и А. Мановцев считают, что текст «записки» – это фальсификация, направленная на то, чтобы убедить некие политические силы в том, что тела членов Царской Семьи не были сожжены, они сохранились и их можно с какой-то целью перезахоронить. Трудно понять, для кого могли сделать такую «фальсификацию», хотя мнение о ней широко распространено.

Весь мир, за исключением нескольких царственных родственников, уже в начале 1920-х годов верил в то, что все члены Царской Семьи расстреляны, а тела сожжены. Об этом говорилось в книгах участников расследования цареубийства М.К. Дитерихса, Р. Вильтона и Н.А. Соколова. Казалось, что эту версию подтверждали воспоминания хорошо информированного большевика – бывшего председателя исполкома Екатеринбургского совета П. М. Быкова. В 1921-м г. он опубликовал большую статью в сборнике «Рабочая революция на Урале» под названием «Последние дни последнего царя», а в 1926 г. – книгу «Последние дни Романовых». В своих публикациях П.Б. Быков был краток. В статье он написал:

«Выстрелами из револьвера с осужденными было покончено… При выстреле присутствовало только четыре человека, которые и стреляли в осужденных. Около часу ночи трупы казненных были отвезены за город в лес, в район Верх-Исетского завода и дёр. Палкиной, где и были на другой день сожжены».

Если в книгах Соколова, Детерихса и Вильтона утверждение о полном сожжении Царской Семьи – ошибка, то у советских авторов подобное утверждение – сознательная ложь, полностью расходящаяся с истиной и имеющимися в спецхранах документами.

Давайте представим себе, что сообщение о гибели и сокрытии тел большевики специально подготовили как дезинформацию. Какой цели должна была достичь эта «деза»? Как она должна была выглядеть? Первое – ложь должна происходить якобы из «солидного», не вызывающего никакого сомнения источника. Второе – если ложное место захоронения власти когда-либо собирались раскрыть, то место погребения должно быть указано предельно ясно, но до поры до времени защищено от вмешательства посторонних людей.

Думается, что всех бы удовлетворил фальшивый документ примерно такого содержания:

«Сов. Секретно
Председателю ВЧК
тов. Дзержинскому

В связи с раскрытием заговора монархистов, направленного на похищение семьи быв. императора, президиум Уралоблсовета принял решение о расстреле быв. императора Николая II, его семьи и челяди (решение о расстреле жены, детей и челяди публично не оглашалось).

Ночью 17 июля 1918 перечисленные лица расстреляны. Их трупы сожжены, и оставшиеся кости захоронены (указаны точные координаты захоронения).

Документы быв. царя и переписка с заговорщиками переданы мной Председателю ВЦИК тов. Свердлову, а изъятые ценности – в Кремль тов. Малькову.

Приложения: перечень бумаг о заговоре быв. царя; перечень вещей и драгоценностей, переданных тов. Малькову; план места захоронения костей быв. царя, его семьи и челяди.

Зам. Председателя Екатеринбургской Губ. ЧК
Юровский»

Соответственно, данный фальшивый документ нужно было напечатать на бланке УралЧК с подписью Юровского, поместить на нем исходящий и входящий номера, визу Дзержинского о направлении документа соответствующему сотруднику, поставить печать УралЧК и штамп ВЧК о приеме документа. Подобную фальшивку, например, на имя В. Ленина или Я. Свердлова, могли подготовить и военный комиссар Урала Ф. Голощекин, и председатель Уралоблсовета А. Белобородов.

В таких случаях никаких проблем с восприятием документов у заинтересованных лиц не могло бы возникнуть. Всё очень наглядно и убедительно. Как переправить фальшивый документ по назначению, чекисты знали. А если бы на месте, указанном в приложении, нашлись хоть какие-то фрагменты полусожженных костей, то и об экспертизах никто и говорить бы не стал.

Обладает ли этими качествами «подлинности и солидности» «записка» Юровского? Конечно, нет. Без специальных познаний невозможно установить, кто её автор. Неясно, когда она была создана. В отрыве от других документов непонятно, что это – авторская запись или литературно обработанные воспоминания. Неясно, для кого и для чего она подготовлена. Множество легко выявляемых в «записке» несуразностей и ошибок ставят под сомнение описанные события. Место сожжения двух трупов указано настолько неопределенно, что для их обнаружения понадобилось много лет и усилий. Появись такая «записка» в зарубежных монархических кругах, заинтересованных в разрешении проблемы гибели Царской Семьи, или у следователя Н.А. Соколова, она бы вызвала только недоумение. «Записку» Юровского можно воспринимать как серьезный исторический документ, только соотнося её с множеством других документов и научных фактов, недоступных исследователям за границей в 1920-х годах.

«Записка» – это литературная запись рассказа Юровского о событиях, связанных с гибелью Царской Семьи

Можно по-разному относиться к взглядам на историю «коммунистического» академика М.Н. Покровского, но за руку его, как изготовителя фальшивых исторических документов, пока никто не ловил. После революции Покровский был введён в состав правительства и назначен заместителем наркома просвещения РСФСР. Он состоял членом Президиума ВЦИК. М.Н. Покровскому сразу же после гибели Царской Семьи поручили разбор документального наследия бывшего царя. Сама «записка» Я.М. Юровского находилась в секретной папке среди бумаг ВЦИК, связанных с судьбой Царской Семьи, а её рукописный вариант – в личном архиве М.Н. Покровского. Комиссия историков во главе с академиком И.Д. Ковальченко пришла к выводу о том, что мы располагаем официальным отчетом о казни семьи Романовых, сделанным непосредственным исполнителем Я.М. Юровским и представленным в официальном делопроизводстве ВЦИК. Почерковедческая экспертиза установила, что на машинописном экземпляре «записки», хранящейся в ГА РФ, имеются рукописные автографы, принадлежащие как Я.М. Юровскому, так и М.Н. Покровскому. Можно быть уверенным, что «Записка» Юровского – это литературная запись рассказа Я.М. Юровского о событиях, связанных с гибелью Царской Семьи.

Что же это за противоречия, которые, по мнению оппонентов, якобы доказывают фальсификацию событий? Действительно, мы видим в «записке» ошибки, связанные с особенностями восприятия и памяти Я.М. Юровского. М.Н. Покровский ничего не придумывал и сознательно привел в докладе Я.М. Юровского именно те факты, о которых ему рассказал организатор расстрела Царской Семьи. В «записке» не просматривается влияние публикаций следователя Н.А. Соколова и его соратников на фактическую часть повествования. Запись спонтанная: чувствуется, что как Юровский, так и Покровский к ней специально не готовились. По-видимому, данные, приведенные в «записке», понадобились срочно, и у Юровского и Покровского не было времени, чтобы тщательно проверить информацию по каждому факту и именам участников событий. В воспоминаниях встречается ряд оговорок и неточностей, характерных для «живых» воспоминаний, а не искусственно выстроенной схемы. Имеется множество подтвержденных позже уникальных деталей, которые мог привести только непосредственный участник событий.

Могла ли «записка» использоваться для «ложной информации», направленной вовне? Ни в коем случае! И не только по «неубедительности» формы документа. В ней приводятся «убийственные» для чекистов и большевиков Урала факты. Это, по сути, обвинительный приговор большевистской верхушке Урала. Юровский правдив. Он жесток в своей правде. Юровский не приводит логических обоснований расстрела. Юровский нигде не упоминает о мнимом «белогвардейском заговоре», подготовленном УралоблЧК для того, чтобы выманить семью царя из дома Ипатьева. Не упоминает потому, что такого «заговора» просто не было. Действия большевиков в момент расстрела членов Царской Семьи и лиц из свиты выглядят в его рассказе как запредельная жестокость садистов. Юровский вспоминает о том, что двое «латышей» из расстрельной команды, понимая несправедливость акции, отказываются убивать девушек и ребенка-цесаревича. Расстреливают невинных людей совсем не те люди, которые первоначально были выбраны Я. Юровским, а люди, запятнавшие себя множеством убийств. Помещение, где проводили расстрел, подобрали неудачно – пули летят рикошетом и создают опасность не только для жертв, но и для палачей. Расстрельщики палят беспорядочно и не попадают из пистолетов и револьверов в своих жертв:

«А[лексе]й, три из его сестер, фрейлина и Боткин были еще живы. Их пришлось пристреливать».

Юровский красочно описывает сцены корыстолюбия чекистов:

«Тут начались кражи: пришлось поставить надежных товарищей для охраны трупов, пока продолжалась переноска (трупы выносили по одному). Под угрозой расстрела все похищенное было возвращено (золотые часы, портсигар с бриллиантами и т. п.)».

По вине военного комиссара П. Ермакова грузовик, в котором собирались перевезти трупы, приходит с большим опозданием. Тот же Ермаков не подготовил будущее место для сокрытия трупов и сделал всё, чтобы «орда» красногвардейцев сорвала тайную операцию:

«Проехав Верхне-Исетский завод, [в] верстах в 5, наткнулись на целый табор человек 25, верховых, в пролетках и т.д. Это были рабочие (члены Совета, исполкома и т.д.), которых приготовил Е[рмако]в».

Юровский демонстрирует патологическую жестокость красногвардейцев из команды Ермакова, мечтавших расстрелять молодых девушек и больного цесаревича:

«Первое, что они закричали: «Что же вы нам их неживыми привезли?!» Они думали, что казнь Романовых будет поручена им».

Снова безобразные сцены мародерства:

«Сейчас же начали очищать карманы – пришлось тут же пригрозить расстрелом и поставить часовых».

К операции сокрытия трупов Ермаков подготовился безобразно:

«…выяснилось, что никто не знает, где намеченная для этого шахта… Начали перегружать трупы на пролетки, тогда как нужны были телеги. Это было очень неудобно. …Выяснилось, что вообще ничего приготовлено не было: не было лопат и т[ому] подобного. Так как машина застряла между 2 деревьев, то ее бросили и двинулись поездом на пролетках».

Наконец, около 6 часов утра приехали в район Ганиной Ямы. Юровский еще раз убедился в корыстолюбии красногвардейцев:

«Когда стали раздевать одну из девиц, увидели корсет, местами разорванный пулями, – в отверстии видны были бриллианты. У публики явно разгорелись глаза. Ком[ендант] решил сейчас же распустить всю артель, оставив на охране несколько верховых и 5 человек команды».

Трупы казненных людей подручные Юровского раздевают и бросают в шахту. Трупы хорошо видны под толщей воды, поэтому в шахту летят ручные гранаты, но взрывы не помогают скрыть тела. Через некоторое время трупы достают, чтобы зарыть в районе Четырехбратского рудника. Понимая, что при такой «тайной организации» сокрытия тел секрет их местонахождения не сохранить, Юровский отправляется в горисполком и сообщает о провале операции. Уралец Чуцкаев подсказывает нужное место:

«От Чуцкаева (председателя] горисполкома) ком[ендант] узнал, что на 9-й версте по Московскому тракту имеются «очень глубокие, заброшенные шахты, подходящие для погребения Р[омановы]х».

Бестолковщина продолжается. Юровский ищет глубокие шахты, привлекает для «работы» «специалиста по сжиганию». Машина у Юровского ломается по дороге, и он идет к глубоким шахтам пешком. «Специалист по сжиганию» Павлушин падает с лошади и не может принять участие в операции. Сам Юровский, как и его «специалист по сжиганию», также не может справиться с лошадью и летит на землю, получив тяжелые ушибы. Потом начинаются хождения Юровского. Сначала к комиссару снабжения Уральского совета Войкову, а потом по советским учреждениям в поисках керосина для возможного сожжения трупов и в аптеку за серной кислотой для обезображивания тел. Несмотря на решение о перевозке трупов в район глубоких шахт, расположенных на Московском тракте, идею захоронения в районе Ганиной Ямы чекисты не оставили:

«Возникла мысль часть трупов похоронить тут же у шахты, стали копать ямы и почти выкопали. Но тут к Ермакову подъехал его знакомый крестьянин, и выяснилось, что он мог видеть яму. Пришлось бросить дело. Решено было везти трупы на глубокие шахты».

Вывезти трупы из Четырехбратского рудника из-за никудышной подготовки операции оказалось непросто:

«Так как телеги оказались непрочными, разваливались, ком[ендант] отправился в город за машинами (грузовик и две легких, одна для чекистов)».

Наконец машины прибыли и по пути встретились с телегами:

«Когда пришли машины, телеги уже двигались – машины встретились с ними на ½ версты ближе к Коптякам. Смогли отправиться в путь только в 9 час. вечера. Пересекли линию жел[езной] дор[оги], в полуверсте перегрузили трупы на грузовик».

Снова неудача – грузовик застрял в грязи. Юровский понимал, что проехать в ночное время через несколько населенных пунктов, в том числе Верх-Исетский завод, не удастся и маршрут передвижения машины с трупами будет раскрыт. Солдаты из охраны к этому времени уже уехали в Екатеринбург. Чекисты попали в безвыходную ситуацию:

«Ехали с трудом, вымащивая опасные места шпалами, и все-таки застревали несколько раз. Около 4 ½ утра 19-го [июля] машина застряла окончательно; оставалось, не доезжая шахт, хоронить или жечь».

Спешно вырыли яму посредине дороги, где захоронили девятерых, а двух человек пытались сжечь в лесу, в 70 м от места захоронения. Чекисты даже не знали, кого из женщин они сожгли. Юровский рассказывает:

«Хотели сжечь А[лексе]я и Александру Ф[едоровну], [но] по ошибке вместо последней с А[лексе]ем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же под костром останки и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к 7 утра яма, аршина в 2 ½глубины, 3 ½ в квадрате, была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой, как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали – следов ямы и здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне – этого погребения белые не нашли».

Эксперты установили, что сожгли не труп императрицы Александры Федоровны, а её дочери Марии.

В конце машинописного текста имеется приписка, сделанная от руки:

«Коптяки [находятся] в 18 в[ерстах] от Екатеринбурга. К северо-западу линия ж[елезной] д[ороги] проходит на 9-й версте, между Коптяками и Верх-Исетским заводом. От места пересечения [с] жел[езной] дор[огой] погребены [трупы] саж[енях] в 100 ближе к В[ерхне]-Исетскому заводу».

Эту надпись карандашом сделал М.Н. Покровский. Понимая важность информации, он обвел текст чернилами. В рукописном варианте «записки», которую нашли после смерти дома у М.Н. Покровского, следует отметить интересную деталь. Текст «записки» выполнен чернилами на бумаге размером с тетрадный лист. Половина последнего листа рукописи аккуратно отрезана. Не исключено, что в рукописном тексте находилась информация о месте захоронения останков, которая была уничтожена каким-то осторожным человеком.

«Записка» Юровского изобилует мелкими и крупными несуразностями. Например, Юровский указывает, что расстреляли не 11, а 12 человек. Двенадцатым расстрелянным оказался, по словам Юровского, «еще повар». Юровский путает фамилии расстрелянных. Он по ошибке повара Харитонова называет «Тихомировым», горничную императрицы Анну Демидову превращает во «фрейлину». При внимательном изучении документа можно отметить и некоторую путаницу во времени происходивших событий.

Влияют ли выявленные ошибки на ценность документа и ставят ли они под сомнение факт места нахождения подлинных останков членов Царской Семьи и лиц из свиты? Нет, не ставят. В «записке» правильно описаны происходившие события и точно указано место захоронения всех 11 человек.

По ряду признаков время создания «записки» можно отнести к 1920-му году. Ту же дату назвал сын Я.М. Юровского – адмирал А.Я. Юровский. Прочитав «записку» Я.М. Юровского, можно предположить, что после расстрела Царской Семьи он, скорее всего, мало интересовался этой темой. У Я.М. Юровского были все возможности выяснить те факты, в которых он путался, беседуя с М.Н. Покровским. После расстрела Царской Семьи Юровский приехал в Москву с документами и ценностями в июле 1918 года. Юровский сразу не вернулся на Урал, а остался работать в МособлЧК. Он принимал активное участие в расследовании покушения Ф. Каплан на Ленина, различных операциях чекистов. В июле 1919 года Я.М. Юровского направили в Екатеринбург как члена Екатеринбургского Губисполкома. Одновременно он занимал должности Председателя Екатеринбургской Губ. ЧК и Заведующего Губсобесом. Проработал в Екатеринбурге в течение года, после чего 27 июля 1920 года был снова откомандирован в Москву, где приступил к работе в должности Заведующего Организационно-Инструкторским Отделом в Народном Комиссариате Рабоче-Крестьянской Инспекции, то есть работал непосредственно под руководством И.В. Сталина. Понятно, что, занимая в Екатеринбурге должность председателя Губ. ЧК, Юровский мог в деталях узнать о работе белогвардейских следователей по убийству Царской Семьи. Во всяком случае, ему не представляло сложности выяснить хотя бы фамилии расстрелянных слуг. Каких-то усилий к сохранению и систематизации фактов о гибели Царской Семьи Юровский в 1918-20-х годах не приложил и даже не уточнил имена «расстрельщиков», так же как и тех, кто помог ему сжечь и захоронить трупы. Юровский был вполне удовлетворен хотя бы тем, что тел белые не нашли. «Ляпы» в «записке» Юровского легко объясняются особенностями его памяти и восприятия событий, а не стремлением сознательно извратить факты.

Поросенков лог. Фото Соколова. 1919 г

Одно дело – говорить о расстреле и захоронении Царской Семьи в Москве, где мало знали об этом событии, а другое дело – на Урале, где в 1920-30-е годы проживало еще много участников событий. Юровский выступил перед старыми большевиками Екатеринбурга в 1934-м году. Соратников и свидетелей революционных событий невозможно было обмануть. В своем выступлении, как и в «записке», Юровский указал на Поросенков Лог, как на место сокрытия трупов.

Важные данные, дополняющие «записку» Юровского, содержатся в воспоминаниях Григория Ивановича Сухорукова, бойца отряда специального назначения Уральской областной Чрезвычайной комиссии. После 1918 года до своей смерти он не встречался ни с Я.М. Юровским, ни с М.Н. Покровским. Воспоминания Г.И. Сухоруков самостоятельно подготовил в 1928-м году для Уральского партархива:

«Для точности можно отметить, что все были голыми, за исключением наследника, который был в одной матроске нательной, но без штанов. По извлечению трупы сложили недалеко от шахт и закрыли палатками, приступили к обсуждению, куда девать? Сначала решили вырыть яму прямо на дороге, закопать и сильно снова заездить, но грунт оказался каменистым, и эту работу бросили, решили дождаться автомобилей и с соответствующим грузом потом отвезти в В-Исетский пруд. Вечером пришли грузовые автомобили; трупы были уже погружены на повозки, и мы с повозок их снова перегрузили на автомобили и поехали. Недалеко была мочежина, настланная шпалами в виде моста, и здесь-то задний грузовик, почти проехавши, застрял, все наши усилия ни к чему не привели, и решили шпалы снять, выкопать яму, сложить трупы, залить кислотой, закопать и снова наложить шпалы. Так было и сделано. Для того, что если бы белые даже и нашли эти трупы и не догадались по количеству, что это царская семья, мы решили штуки две сжечь на костре, что мы и сделали. На наш жертвенник попал первый наследник, и вторым младшая дочь Анастасия. После того, как трупы были сожжены, мы разбросали костер, на середине вырыли яму, все оставшееся — недогоревшее, сгребли туда и на том же месте снова развели огонь и тем закончили работу».

Не менее важны воспоминания участников событий, записанные работниками отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по личному распоряжению Первого Секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. 14 марта 1964 года сын цареубийцы Михаила Медведева-Кудрина обратился к Н.С. Хрущеву с просьбой передать Фиделю Кастро принадлежавший его отцу пистолет системы Кольта образца 1911 года и прикрепить вдову Медведева-Кудрина к Филиалу № 2 «партийной» Столовой лечебного питания на Большом Комсомольском переулке. В своем письме М. Медведев сообщил, что его отец лично расстрелял императора Николая II. Хрущева заинтересовало письмо сына цареубийцы, и с 1964 по 1966 год в ЦК КПСС внимательно изучали материалы, связанные с расстрелом Царской Семьи. Были подняты документы о расстреле Царской Семьи, записаны на магнитную ленту воспоминания оставшихся в живых участников расстрела и захоронения: А.Г. Кабанова, Г.П. Никулина и И.И. Родзинского. Н.С. Хрущева прежде всего интересовало, давали ли В.И. Ленин и Я.М. Свердлов санкцию на расстрел. Данных об этом в ходе проверки установлено не было. В то же время из воспоминаний участников событий следовало, что останки членов Царской Семьи и лиц из свиты были захоронены именно в районе Поросенкова Лога. В 1960-е годы бывшие ответственные работники прекрасно понимали, что ЦК КПСС врать нельзя. Кое-что в рассказах о своих революционных «подвигах» они приукрасили, но место захоронения в районе железнодорожного переезда назвали правильно.

Главное подтверждение подлинности захоронения – наличие самого захоронения

В 1920-30-е годы в Екатеринбурге сложился своеобразный «экскурсионный маршрут» для «особо избранных» товарищей. Их приводили в «расстрельную комнату» в доме Ипатьева. «Высшей касте» показывали место захоронения в Поросенковом Логу. В число таких «исключительных товарищей» попал и «пролетарский» поэт Владимир Маяковский. Сохранились фотографии, где цареубийца П. Ермаков, вооружившись «историческим» маузером, проводит «экскурсию» в Поросенковом Логу.

Шумиха вокруг «записки» Юровского объясняется тем, что некоторые авторы, пишущие о ней, изучали «записку» изолированно от других документов и забыли о том, что не только Юровский вспоминал о событиях июля 1918 года, но и другие его соратники оставили свои, независимые от коменданта Дома Особого Назначения, документы и воспоминания.

Основным критиком данных о захоронении Царской Семьи, изложенных в «записке» Юровского, был доктор исторических наук Юрий Алексеевич Буранов. Он утверждал, что «записка» представляет собой сознательную подделку, выполненную по заданию партийных органов с тем, чтобы донести до неких сил сведения о «ложном захоронении» Царской Семьи. О других документах, подтверждающих данные о месте захоронения, Ю.А. Буранов, как правило, не упоминал. Мне не раз приходилось лично спорить с Юрием Алексеевичем по поводу «записки», но ни одного вразумительного, документально подтвержденного довода в пользу своей позиции он так и не привел ни в спорах, ни в выступлениях, ни в публикациях. И все-таки главное подтверждение подлинности захоронения – это наличие самого захоронения.

Когда Юровский выехал в Москву: 18 или 19 июля?

«Революцию» в вопросах участия Я.М. Юровского в сожжении двух трупов и захоронении останков девяти человек в районе Поросенкова Лога совершил А.А. Мановцев. По его категорическому утверждению, Юровский никоим образом не мог в ночь с 18 на 19 июля 1918 года находиться в районе Поросенкова Лога, поскольку поздно вечером 18 июля 1918 года организатор расстрела и захоронения на поезде с царскими вещами благополучно выехал из Екатеринбурга в Москву.

Итак, какие же доводы приводит А.А. Мановцев? Прежде всего, он ссылается на показания Афанасия Елькина, кучера, неоднократно возившего Я.М. Юровского, и делает категорический вывод об отъезде Я.М. Юровского 18 июля 1918 года. Вот эти показания:

«В половине двенадцатого ночи (18 июля 1918 года – В. Соловьев) мне приказали подать лошадь к воротам дома Ипатьева <…> Юровского с багажом я повез в дом главного начальника, где также были готовы к отъезду другие комиссары <…> я с Юровским, по его приказанию, поехал на Вознесенский переулок <…> потом заехал еще в Американскую гостиницу, а оттуда поехал также на Екатеринбург II, где он ушел в вокзал. Красноармейцы вынесли багаж Юровского и меня отпустили домой» (Николай Росс. Гибель Царской Семьи. Посев 1987, стр.84).

Вот так просто решаются сложные исторические задачи! Юровский посрамлён, его «записка» «обнулена», поскольку в момент «мнимого захоронения» Юровский по пути в Москву спокойно спал в вагоне поезда. Очень жаль, что А.А. Мановцев прочитал только одну, хотя и очень важную книжку, а не все документы, связанные с отъездом Юровского в Москву. В публикациях А.А. Мановцева приводятся только данные из объяснения, взятого в день его ареста 5 сентября 1918 года у Афанасия Кирилловича Елькина начальником Екатеринбургского уголовного розыска Плешковым. Увы, объяснения, взятые сотрудниками уголовного розыска в спешке, как говорится, «на скорую руку», нередко грешат небрежностями и ошибками.

Когда первые страсти улеглись, 18 ноября 1918 года А.К. Елькин был допрошен членом Екатеринбургского окружного суда И. Сергеевым и показал:

«Приходилось мне ездить и с Юровским, назначенным впоследствии на должность коменданта «дома особого назначения», в котором был заключен б. Государь со своей семьей. Последний раз я подал Юровскому лошадь в пятницу, 19-го июля с.г., к дому Ипатьева».

Итак, уточненная следователем дата такая: не 18, а 19 июля 1918 года.

Следующий допрос от 27 ноября 1918 года был также солидным и основательным. На этот раз допрашивал Елькина член Екатеринбургского окружного суда И. Сергеев совместно с товарищем прокурора Н. Остроумовым.

На этом допросе А.К. Елькин заявил:

«Последний раз я подал Юровскому лошадь в пятницу, 19-го июля с. г., к дому Ипатьева. Караульные были на своих местах. Обычным порядком, через часовых дали знать Юровскому, что лошадь для него подана; часов в 11 дня я повез Юровского в помещение, принадлежавшее ранее Волжско-Камскому банку и занятое Областным Советом; пробыв здесь около четверти часа…». Дальше Елькин рассказывает о передвижениях Юровского по городу и об отъезде Юровского: «В 12-м часу ночи, по приказанию Юровского, я подал лошадь к Американской гостинице и привез оттуда к дому Ипатьева двух молодых людей; один из них по виду был еврей. Вскоре из дома вышли те же самые молодые люди и с помощью старшего красноармейца [как его звали – не знаю] вынесли и положили ко мне в экипаж семь мест лошадей /зачеркнуто в документе/ багажа; на одном из них, представлявшем из себя средних размеров чемодан черной кожи, была сургучная печать. После этого вышел из дома Юровский и, садясь в экипаж, сказал молодым людям: “приведите все в порядок, охраны оставьте 12 человек, а остальных отправьте на вокзал”«. Дальше описывается прощание Юровского с Войковым и другими руководителями Урала: «Через несколько минут Петр Лазаревич вышел из дому и поехал вперед нас, а я повез Юровского к Американской гостинице; Юровский забежал на короткое время в помещение. Через несколько минут к гостинице подъехали комиссары Голощекин и Сафаров и также зашли в гостиницу. Юровский же вскоре вышел из гостиницы и велел мне ехать на Екатеринбург II-ой. Красноармейцы вынесли на станцию багаж, и Юровский велел мне ехать домой. Более я никого из комиссаров не видел».

Итак, снова в подробном протоколе называется дата отъезда Юровского – конец дня 19 июля 1918 года, пятница.

Хорошо осведомленный о ходе следствия генерал-лейтенант М.К. Дитерихс написал в своей книге «Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале 1922 г.»:

«5 сентября был задержан Афанасий Елкин, содержавшийся при большевиках в тюрьме, но исполнявший обязанности кучера при казенных экипажах, обслуживавших комиссаров. Он показал, что 17 июля он возил до середины дня Янкеля Юровского по городу: в Американскую гостиницу, где была чрезвычайка, на частную квартиру Янкеля Юровского по 1-й Береговой улице № 6, и днем привез его в дом Ипатьева, откуда был отпущен в тюрьму. Через день, то есть 19 июля, он снова был потребован утром к дому Ипатьева и опять полдня возил Янкеля Юровского по городу, по разным советским учреждениям… В половине 12-го ночи Елкину велели подать к самым воротам дома Ипатьева; ему положили в экипаж 7 мест багажа, из коих два были кожаные саквояжи, и вышел сам Янкель Юровский. …» потом заехали в чрезвычайку, на собственную квартиру Янкеля Юровского, и к кому-то в Вознесенский переулок, в дом рядом с лабораторией, а оттуда на вокзал, где Янкель Юровский с вещами ушел в поезд».

А вот что пишет в своей книге «Убийство Царской Семьи» по поводу отъезда Я.М. Юровского следователь Н.А. Соколов:

«Эти весьма ценные предметы были отправлены к Свердлову с особым курьером. Им был Яков Юровский, выехавший с ними из Екатеринбурга 19 июля. Его отвозил на вокзал из дома Ипатьева кучер Елькин. Он так описывает отъезд Юровского: «В последний раз я подал Юровскому лошадь 19 июля к дому Ипатьева. Из дому вышли молодые люди и с помощью старшего красноармейца вынесли и положили ко мне в экипаж семь мест багажа; на одном из них, представлявшем из себя средних размеров чемодан черной кожи, была сургучная печать».

Пытаясь доказать, что Я.М. Юровский выехал из Екатеринбурга в Москву 18 июля 1918 года, А.А. Мановцев приводит воспоминания Алексея Георгиевича Кабанова, сотрудника Уральской областной чрезвычайной комиссии, начальника пулеметной команды в Доме особого назначения:

«Тов. Юровский вечером 18 июля 1918 г. с небольшим в руках чемоданчиком, в котором были сложены драгоценности Николая Романова, вернее, трудового народа России, выбыл в Москву сдавать эти ценности. Тов. Никулин ушел к себе на квартиру. Вся охрана дома особого назначения была снята и отбыла на запад».

Насколько можно доверять воспоминаниям А.Г. Кабанова?

Путаница в датах характерна для А.Г. Кабанова. Он, например, рассказывает:

«В 2 часа утра 18 июля 1918 года тов. Юровский пошел в помещение, занимаемое Николаем Романовым и его семьей, и сказал: — В городе неспокойно, поэтому в целях безопасности прошу сейчас же сойти вниз».

Мы знаем, что это событие произошло в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. В датах Кабанов постоянно путается. Например, в своих воспоминаниях, записанных в 1964-м году в Радиокомитете, А.Г. Кабанов говорит:

«21 июля 1918 года товарищ Юровский, его помощник Никулин и я стали вырабатывать план ликвидации Николая и его семьи. И было решено акцию эту произвести в той подвальной комнате, в которой помещался я со своей пулеметной командой. …В 2 часа утра 22 июля 1918 года товарищ Юровский сообщил Николаю II, что в городе неспокойно, что его жизни и его семье угрожает опасность, что во избежание этого он предложил ему со своей семьей спуститься вниз».

Нет никаких сомнений, что 21, а тем более 22 июля 1918 года Кабанов не мог обсуждать планы казни семьи императора, поскольку казнь состоялась гораздо раньше.

Из воспоминаний А.Г. Кабанова мы можем понять только то, что он в последний раз виделся с Я.М. Юровским 18 июля 1918 года. А.Г. Кабанов говорит:

«Все драгоценности царя были сложены в небольшой чемодан, который был опечатан и взят товарищем Юровским для сдачи в Москве. После этого я товарища Юровского не видел».

А.Г. Кабанов не говорит о том, что он провожал Юровского на вокзал, о том, что он присутствовал при отправлении поезда. 18 июля – это дата последней его встречи с Юровским в Екатеринбурге, и ничего больше.

Еще один «козырь» в руках у Мановцева, «подтверждающий» факт отъезда Я.М. Юровского в Москву 18 июля 1918 года – охранник дома Ипатьева Ф.П. Проскуряков. Проскуряков был допрошен следователем Н.А. Соколовым 1-3 апреля 1919 года. Я не знаю, каким образом, прочитав его показания, А.А. Мановцев мог сделать вывод об отъезде Я.М. Юровского 18 июля 1918 года. Перечитаем еще раз внимательно протокол допроса:

«Когда я в этот день 18 июля вступил на пост, в доме были уже Юровский, Никулин, Медведев и латыши. … До вечера мы со Столовым проболтались по городу и к вечеру пришли в караульное помещение. Тут нам Медведев объявил, что мы все должны уезжать из Екатеринбурга. 19 июля утром нас отправили на станцию Екатеринбург I. Но нас не всех враз отправили на станцию. Которые из наших и остались. … Как уезжал Юровский, я видел сам. Он уехал, как мне кажется, в ночь на 21 июля по направлению к Перми. С ним уехала его семья и Никулин. Я это сам видел. С Юровским же уехали и все латыши, которые жили в Ипатьевском доме внизу и убивали семью Государя и его самого. Это я также сам видел».

Явно, что Ф.П. Проскуряков в показаниях путается, но он называет дату отъезда Я.М. Юровского, которая никак не может быть истолкована как 18 июля. Проскуряков, обращаю на это внимание, ошибочно называет дату 21 июля 1918 года, но никак не 18 июля.

Сенсации у А.А. Мановцева не получилось. Его «главный сокрушающий факт» оказался пустой погремушкой. Исторические документы неопровержимо доказывают: Я.М. Юровский уехал в Москву все-таки не 18, а поздней ночью 19 июля 1918 года.

Миф о полном уничтожении тел на Ганиной яме

Рассмотрим еще раз версию о полном или частичном сожжении трупов всех 11 человек в районе Ганиной Ямы. Речь идет не о доказательствах сожжения или захоронения. Экспертные исследования подтвердили принадлежность останков 11 человек членам Царской Семьи и лицам из свиты.

Речь идет о причинах, заставлявших разных людей утверждать, что все трупы были сожжены в районе Ганиной Ямы. Они были разными. Это сознательное убеждение, как у следователя Н.А. Соколова, часть «операции прикрытия», как у советских партийных деятелей, или сознательная ложь, как у Беседовского, Мейера или журналиста Мурзина.

В качестве примера «прикрытия» остановлюсь на книге известного советского писателя Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз». Касвинов был весьма информированным человеком. По заданию ЦК КПСС Касвинов ознакомился с документами, собранными партийными органами в 1964-66-х годах. В его архиве после смерти обнаружили копию «записки» Юровского. Для Касвинова не было секретом, что останки захоронены в районе Старой Коптяковской дороги. Тем не менее Касвинов пишет:

«Около часу ночи трупы казненных были отвезены за город в лес, в район Верх-Исетского завода и дёр. Палкиной, где и были на другой день сожжены».

Почему же представители советской власти пытались внушить населению мысль о полном сожжении трупов? Сразу после расстрела Царской Семьи большевики дезинформировали население. Официально объявили только о расстреле царя, а об императрице и детях говорилось, что они «отправлены в надежное место». В Екатеринбурге секрет расстрела всей Царской Семьи держался не больше суток. Красногвардейцы Ермакова, сопровождавшие трупы к Ганиной Яме, рассказали обо всем в семьях, и слухи расползлись по всему Уралу. Юровский попытался сохранить хотя бы тайну места захоронения. Он резко сократил число людей, участвовавших в сокрытии и уничтожении трупов. Все участвующие были предупреждены о неразглашении тайны. Для тех, кто уже знал о расстреле всей семьи, говорили, что трупы сожжены, а пепел их брошен в болото. Настоящая правда была известна только узкому кругу лиц, в том числе высшим партийным и советским руководителям. Когда советская власть утвердилась, то появились некоторые послабления. Например, место захоронения Царской Семьи показывали поэту В. Маяковскому. Юровский выступил с докладом о гибели Царской Семьи перед старыми большевиками. Регулярно выступал с лекциями на эту тему цареубийца П.З. Ермаков. Утверждение о том, что «все тела сожжены», а «пепел выброшен», гарантировало хотя бы то, что не начнутся самодеятельные поиски тел и не появится тайное место поклонения мощам. Советская дезинформация как бы подтверждала выводы о полном сожжении тел, сделанные следователем Н.А. Соколовым. Данные об истинном месте захоронения, попавшие в руки Г.Т. Рябову и А.Н. Авдонину, привели к тому, что государственный секрет в конце концов был раскрыт.

Какие же доводы приводят А.А Мановцев и Григорьев в пользу версии полного сожжения трупов в районе Ганиной Ямы?

Топор и фрагменты тканей, обнаруженные в районе Ганиной Ямы в 1919 году. Фототаблица из следственного дела Н.А. Соколова

Я не буду комментировать рассуждения неграмотных крестьян, тех, кто первым побывал на поляне у Ганиной Ямы и выдвинул предположение, что «здесь сожигали царя». Эти люди не могли сделать выводы в силу своей некомпетентности. То же самое можно сказать и о «заключении» санитарного врача Белоградского, не исключавшего того, что кости, обнаруженные в районе шахты № 7, могли принадлежать людям. Топор, найденный в шахте, нисколько не доказывает версии о разрубании трупов. Есть фотографии этого топора. Он весь покрыт ржавчиной, и создается впечатление, что до обнаружения он несколько десятков лет пролежал в шахте. Каких-то признаков горения больших костров в районе Четырехбратского рудника Соколов не обнаружил. Зато обнаружил множество предметов, на которых следы сожжения проявились незначительно (изделия из ткани, обувь и др.). На мой взгляд, сегодня невозможно точно сказать, начиналось ли сожжение тел цесаревича Алексея и великой княжны Марии в районе Ганиной Ямы или оно происходило только в районе Старой Коптяковской дороги. Над этой темой еще нужно подумать специалистам. То, что в захоронении цесаревича и великой княжны был обнаружен фрагмент тельняшки цесаревича, говорит в пользу того, что его тело сжигали все-таки в районе Поросенкова Лога. Можно бесконечно спорить о количестве бензина, керосина и серной кислоты. Горючих и агрессивных веществ было достаточно, чтобы сжечь или почти полностью уничтожить два тела.

Соколов нашел в районе Ганиной Ямы множество предметов, принадлежавших Царской Семье. На первый взгляд, непонятно, почему же чекисты не позаботились о том, чтобы собрать эти предметы, вывезти их подальше и утопить в каком-нибудь пруду или болоте? Это становится ясно, когда понимаешь, что чекисты точно знали: тел и частей тел в районе Ганиной Ямы нет. У них в голове прочно засел принцип: «нет трупов – нет убийства». Отсутствие тел породило сомнения. На протяжении многих лет находилось множество людей, вообще сомневавшихся в гибели Царской Семьи.

Авантюристы-«эксперты»,
на которых ссылаются Мановцев и Григорьев

Журналист Исаак Дон Левин

Американский корреспондент Дон Левин в Москве

В истории фальсификации обстоятельств гибели и захоронения Царской Семьи мы видим имена многих авантюристов. Один из признаков таких людей – придание самим себе мнимого «особого статуса», «ореола исключительности». Ю. Григорьев и А. Мановцев приводят в пример журналиста чикагской газеты «Daily News» Исаака Дон Левина, как некого «особо важного» человека, знающего всю правду о захоронении Царской семьи. Из Исаака Дон Левина делают мифическую фигуру, перед которой в 1919-м году должны были едва ли не стоять на коленях Свердлов, Троцкий и академик Покровский. Роль Исаака Дон Левина историком П.В. Мультатули, академиком В.В. Алексеевым и другими поклонниками «приезжего» журналиста изрядно преувеличена. Сегодня мало что известно о поездке Дон Левина в Россию в 1919-м году. Известно только, что через Исаака Дон Левина большевиками была «запущена» в заграничную прессу ложная информация о мифическом заговоре белогвардейцев с целью похищения Царской Семьи. Именно Дон Левин опубликовал подготовленный уральскими чекистами текст «писем офицера». Вывод Дон Левина о сожжении всех трупов не был чем-то из ряда вон выходящим. К концу 1919 года вся белогвардейская и иностранная пресса со слов колчаковского следствия писала о гибели и сожжении всех членов Царской Семьи. В истории прессы Исаак Дон Левин широко известен совсем другими «подвигами». Именно он состряпал фальшивые документы о том, что Сталин был агентом царской охранки. Фальшивки Исаака Дон Левина скоро разоблачили, но это уже как-то особо характеризует «честного», «влиятельного» и изрядно жуликоватого корреспондента.

Беглый посольский работник Беседовский

Следующий персонаж у Мановцева и Григорьева – это беглый посольский работник Григорий Зиновьевич Беседовский, написавший свои воспоминания о мнимом сожжении членов Царской Семьи, якобы со слов посла СССР в Польше П.Л. Войкова. Приведу характеристику Беседовского, данную ему бывшим секретарем И.В. Сталина, бежавшим за границу, Б.Г. Бажановым, которого уж никак нельзя уличить в некомпетентности:

«После войны я его [Беседовского] снова изредка встречал. Я в это время от политики и прессы совершенно отошел, занимался техникой. Беседовский говорил, что занимается журнализмом. В это время появился ряд фальшивок: «Записки капитана Крылова», «С вами говорят советские маршалы», «Мемуары генерала Власова» – все это будто бы написано каким-то Крыловым, Калиновым, которые на самом деле никогда не существовали. Этой третьесортной и подозрительной литературой я не интересовался, ничего этого не читал и, не знал, кто ее изготовляет. Но в 1950 году появилась книга Дельбара «Настоящий Сталин». Дельбара я не знал, но вспомнил, что Дельбар сотрудничал с Беседовским, заинтересовался и ознакомился с книгой. Она была полна лжи и выдумок. Для меня сейчас же стало ясно, что это творчество Беседовского. В частности, то, что он у меня в свое время выпытал о Сталине и партийной верхушке, было здесь, но совершенно извращенное и полное фантазий, и представляло издевательство над читателями. К тому же в книге много раз говорилось, что автор знает ту или иную деталь (обычно выдуманную и ложную) от бывшего члена секретариата Сталина. Это набрасывало тень на меня – за границей не было другого бывшего секретаря Сталина. Специалисты по советским делам, читая книгу, могли подумать, что это я снабдил Беседовского его материалами. Я потребовал у Беседовского объяснений. Он не отрицал, что это он все написал, и согласился с тем, что он издевается над читателями. На мою угрозу разоблачить в прессе его выдумки он ответил, что книга написана Дельбаром, что он, Беседовский, здесь формально ни при чем, и атакуя его, я рискую быть привлеченным к суду за необоснованные обвинения. Я предложил ему больше никогда мне не показываться на глаза и больше его никогда не видел».

Для придания своим фальшивкам «весомости» Беседовский даже выдавал себя за родственника И.В. Сталина. Можно ли верить его мнимым «воспоминаниям», в основе которых лежали книги Соколова, Дитерихса и Вильтона, а что касается Войкова – то это вариации на потребу невзыскательной антисоветской публики.

Журналист Мурзин

Еще один «авторитет», на высказывания которого опираются Мановцев и Григорьев, – это известный советский журналист А.П. Мурзин, который будучи студентом Уральского университета, весной 1952 г., по его словам, имел продолжительную беседу с цареубийцей П.З. Ермаковым, незадолго до смерти последнего. Конечно же, «железный и несгибаемый» Пётр Захарович Ермаков перед молоденьким студентом не мог не «рассопливиться» и тому, «родненькому» и «единственному», рассказал всю правду-матку и о царе, и о Берии… Вот что пишет Мурзин:

«И вот что, в частности, узнал от Петра Захаровича: “…в 1945 году его (Ермакова – А.М.) вызвали в Москву. Был принят в аппарате “самого товарища Берия”. Дотошно выспрашивали его обо всем, связанном с казнью царя. Почти год велось новое следствие. И под мостиком раскопали “могилу”, в которой наткнулись на какие-то кости. Ермаков, узнав об этом, был немало удивлен».

Мне не раз приходилось встречался с Мурзиным. Помню, что когда-то на одном из телеэфиров он вдохновенно «вещал» о том, как он целые 20 лет не ел и не пил, а целенаправленно изучал в архивах документы. Мурзин, «вышибая слезу», рассказывал, насколько хорошо он знает «царскую тему». С глазу на глаз мне было просто дискутировать с Мурзиным. Я реально изучал документы во многих архивах и ни в одном листе использования документов не видел подписи Мурзина. Это говорило только о том, что все его слова об архивных изысканиях – сплошная ложь. Как я понимаю, пожилой журналист, чья слава уже пошла на закат, решил резко поднять свой «рейтинг» и «профессионально» выложил в прессу развесистую журналистскую клюкву. Это у Мурзина получилось. Получилось, как и в истории с Брежневым. Кто помнит историю восхождения Леонида Ильича Брежнева на писательский Олимп, знает что «Целину» Брежнева написал не Брежнев, а Мурзин. Получив за «Целину» все возможные в те времена материальные блага, циничный Мурзин мог позволить себе сочинение издевательских частушек о пожилом генсеке: «Появилась «Целина» – удивилась вся страна, как же вождь ее состряпал, коль не смыслит ни хрена?» Точно так же, для «не смыслящих ни хрена», Мурзин состряпал свои лживые «воспоминания» о встрече и пьянстве под пельмени с Петром Захаровичем Ермаковым.

Профессор Дипакадемии Сироткин

Еще один персонаж – это покойный профессор Дипломатической академии РФ Владлен Георгиевич Сироткин, «специалист по русским клондайкам», как пишут о нем Мановцев и Григорьев. Плоды «развесистой клюквы» от Сироткина, так же как и от Мурзина, упомянутые авторы проглотили не поперхнувшись. Они как веское «доказательство» приводят цитату из Сироткина:

«Для выяснения счетов в западных банках, где хранились “царские деньги”, был разработан план “Крест”, по своему размаху сопоставимый разве что с довоенной операцией “Утка” (убийство Л.Д. Троцкого в 1940 году в Мексике). Американцев такая акция не устраивала. Поэтому в 1946 году вторично появляется “Анастасия”-Андерсон. В ответ Сталин поручает в том же году соорудить под Екатеринбургом “могилу” расстрелянной царской семьи, закрывая вопрос о великой княжне. Кстати, операция “Могила” была настолько серьезной, что курировал ее сооружение (уж какие кости в нее закопали – Бог ведает) лично В.М. Молотов. После смерти Сталина операцию “Крест” почему-то прекратили. Материалы ее до сих пор за семью печатями хранятся в архиве ФСБ».

Разумеется, что никаких данных в виде шифров «секретного документа», места нахождения архива и прочего Сироткин не привел, поскольку информация эта на 100% лживая. Сироткин оттолкнулся от другой «правдивой» информации историка-академика В.В.Алексеева, а В.В. Алексеев нашел эту информацию в забытой уже «желтой» екатеринбургской газете начала 1990-х годов. Бог весть, откуда могла «высосать» эту информацию никчемная газетёнка, но её подхватил некий фальшивый уральский «профессор» несуществующей «Академии истории и палеонтологии» Вадим Винер, а затем уже «раскрутили» настоящие, «действующие» профессора. Упоминая о профессоре Сироткине, Мановцев и Григорьев забыли, как в 1990-х годах прошлого века неожиданно появилась очередная «претендентка» на имя великой княжны Анастасии Романовой – Наталья Петровна Билиходзе, подобранная в Абхазии в 1993-м г. неким Анатолием Грянником. Молодой Грянник, видимо, желая заполучить «государево наследство», женился на 93-летней «царевне». Авантюристы, по-видимому, тогда поставили цель – выколотить из государства деньги, якобы принадлежащие новоявленной «великой княжне». Произошло непредвиденное. Билиходзе умерла. Зная о её смерти, участник этой авантюры Сироткин много месяцев выдавал мертвую женщину за живую. Как-то я в прямом эфире на телевидении, ведя диалог с Сироткиным, назвал его жуликом. От своих слов не отказываюсь и сейчас. Так что «авторитет» господина Сироткина, как автора версии об операции чекистов под названием «Могила», весьма и весьма сомнителен.

Аферист-архимандрит Антоний (Граббе)
и «палец великой княгини»

А.А. Мановцев упоминает о том, что в 2003-м году по инициативе Российской зарубежной Комиссии была сформирована группа ученых из Восточно-Мичиганского университета и Лос-Аламосской национальной лаборатории, в которой приняли активное участие лауреат Государственной премии Российской Федерации математик Л. Животовский и генетик из Стэнфордского университета А. Найт. Этим специалистам бывший архимандрит Русской Православной Церкви Заграницей Антоний (в миру граф Алексей Георгиевич Граббе) передал для исследований некий палец, о котором сказал, что это истинный палец сестры императрицы Александры Федоровны – святой Елизаветы Федоровны. Разумеется, никаких документов об этой передаче пальца нет. А.А. Мановцев утверждает, что при этом архимандрит, принадлежавший в это время непонятно к какой церковной юрисдикции, дал клятву перед судом о пальце Елизаветы Федоровны. Может быть, Мановцев пояснит, когда и в каком суде была дана эта клятва? Напомню, что имя Антония Граббе широко известно в мире, как имя участника одного из самых громких церковных скандалов. Начнем издалека. Граф Антоний Граббе начал свою церковную деятельность в Германии в 1942-м году и до конца войны сотрудничал с нацистами. В 1968-м году архимандрит Антоний был назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (РПЦЗ). Одновременно он стал активно заниматься делами Православного Палестинского Общества. Ему удалось выиграть судебный процесс против государства Израиль, которое пыталось тогда передать Московской Патриархии русское имущество в Святой Земле (Горненский монастырь, храмы и участки земли). При этом Антоний Граббе отсудил у государства Израиль в качестве компенсации за моральный ущерб семь миллионов долларов. Позднее комиссия Русской Православной Церкви Заграницей, распутывавшая махинации Антония (Грабе), установила, что из этих денег он пять миллионов долларов положил на собственный счет. После проверки деятельности Православного Палестинского общества Синод РПЦЗ издал указ №11/35/136 от 4 сентября 1986 года о лишении архимандрита Антония (Граббе) священного сана за «безответственную растрату церковных средств, отсутствие отчётности в Русской духовной Миссии в Иерусалиме, нарушение законов об управлении чужим имуществом и соблазнительный образ жизни в нравственном отношении». Закрепилось мнение о том, что с уходом о. Антония с поста начальника Духовной Миссии в Иерусалиме исчезла большая часть экспонатов археологического музея, собранных архимандритом Антонином (Капустиным).

В 1995-м году Антоний (Граббе) подал прошение о переходе в Российскую Православную Свободную Церковь, возглавляемую бывшим епископом РПЦЗ Валентином (Русанцовым), но не был принят. Антоний (Граббе) несколько лет метался между разными неканоническими группами, пока в 2001-м году, уже тяжелобольным, епископ Антоний не был принят в Российскую Православную Автономную Церковь как епископ на покое. Ходили упорные слухи о сотрудничестве Антония Граббе с ЦРУ, но достоверно мне про эти «закоулки жизни» плутоватого епископа ничего неизвестно.

Об отношении опального священнослужителя к Русской Православной Церкви Московского Патриархата красноречиво свидетельствует письмо председателя Палестинского общества епископа Антония (Граббе). Распространили это письмо среди монашествующих и паломников в Святой Земле в канун приезда туда Святейшего Патриарха Алексия II:

«Святой исповедник, святейший Патриарх Российский Тихон предал анафеме коммунистов и их сотрудников. Московская Патриархия, начиная с недоброй памяти Патриарха Сергия, сотрудничала всем своим составом с коммунистами и с КГБ, подпадая под анафему Святейшего Патриарха Тихона. Анафема эта до сих пор не снята. По этому апостольскому правилу /cм. книгу канонов/, ни молиться с ними, ни принимать благословения не следует, чтобы не подпасть под прещение Святой Церкви. На совести коммунистов миллионы мучеников и священномучеников, у которых Московская Патриархия должна испросить прощение и принести свое искреннее покаяние к престолу Божию. Пока этого нет, нет и никакого общения с отлученными от общения.

Епископ АНТОНИЙ
VI- 7-97»

По-видимому, нельзя предъявлять каких-то претензий к группе математика Л. Животовского и генетика Стэнфордского университета А. Найта, опубликовавших в 2004-м году данные о том, что генотип пальца, полученного ими от Зарубежной экспертной комиссии из США, принадлежит сестре царицы. Они добросовестно провели исследование пальца, который по наивности приняли за мощи св. Елизаветы Федоровны. Конечный результат исследований такой. Митохондриальная ДНК, полученная при исследованиях, полностью не совпадает с подобной у потомков английской королевы Виктории. Напомним, что сёстры – императрица Александра Федоровна и великая княгиня Елизавета Федоровна – были внучками королевы Виктории. Одновременно следует напомнить, что митохондриальная ДНК Александры Федоровны и четырех её дочерей, найденных в захоронении под Екатеринбургом, полностью совпала с ДНК ныне живущих потомков английской королевы. Почему архиепископ Антоний (Граббе) передал генетикам «не тот палец» и был ли он во время передачи пальца в состоянии вменяемости, теперь уже у него не спросишь. Скандальный архиепископ скончался в 2005-м году. Уже в 2001-м году он с трудом ориентировался в жизни, поскольку находился в тяжелой стадии болезни Альцгеймера.

Перейдем от исторических материалов к судебно-медицинским.

Почему на Коптяковской дороге
не могло быть «торфяного дубления»

Снимки, сделанные Гелием Рябовым после первого вскрытия захоронения в Поросенковом логу. Как видно на фото, никакого болота, а тем более торфяника на этом месте не было

Моя критика позиции Ю. Григорьева по отношению к «екатеринбургским останкам» обидела эксперта. Он пишет:

«Оставьте не красящие вас попытки дискредитации неугодного вам эксперта! Если Вы и Ваши сторонники выступаете за торжество науки, всех вас должно радовать существование оппонентов, задающих неудобные вопросы».

Хорошо это или плохо, когда тебе возражают оппоненты? Конечно, хорошо! Хорошо, когда для оппонента важны конструктивные, а не разрушительные идеи. Хорошо, когда оппонент – человек знающий, желающий помочь делу. В свое время открыто звучала критика работ, связанных с идентификацией «екатеринбургских останков». Известные ученые, доктора наук Виктор Николаевич Звягин и Евгений Иванович Рогаев, выступили с конструктивной критикой. Они были услышаны, приглашены в качестве экспертов и очень много сделали для установления истины. Но эти люди выступали как зрелые ученые, глубоко знающие материалы исследований. Я очень благодарен им. С Ю.Григорьевым всё несколько иначе. Не изучив выводов своих предшественников, не ознакомившись с историческими документами, не побывав на месте захоронения, он допустил откровенную профанацию, сделав категорические выводы о «ложности» захоронения. Как специалист понимая уязвимость своих позиций, Ю. Григорьев пытается эмоционально надавить на «доверчивую публику», пытаясь разжалобить её «нетактичным» отношением к «оппоненту».

В основе построений Ю. Григорьева о «фальсификации» захоронения останков Царской Семьи лежат положения о том, что могила девяти человек находится в торфяном болоте, и, по мнению автора, если бы останки действительно были захоронены в 1918-м году, то кости должны были иметь все признаки так называемого «торфяного дубления». Я полностью уверен, что Ю. Григорьев не имел практики работы с трупами, обнаруженными в торфяниках. Если я неправ, то принесу публичные извинения. В отличие от Ю. Григорьева, мне в студенческие времена довелось несколько сезонов проработать на раскопках времен верхнего палеолита и неолита. Памятники неолита в Центральной части России, относящиеся к льяловской культуре, представлены торфяниками в районе Ногинска, Рузы и других местах Подмосковья. Если бы Ю. Григорьев посетил, например, Областной краеведческий музей Московской области, находящийся в г. Истре, то он бы легко смог убедиться в том, как на самом деле сохраняются кости в торфяниках. Я специально проконсультировался на эту тему с доктором исторических наук, специалистом в области мезолита и неолита, профессором А.Н. Сорокиным и лучшим специалистом в России по неолиту, археологом В.В. Сидоровым. Признаки торфяного дубления костных объектов с их размягчением встречаются довольно редко, и большая часть костей 5000-летней давности, найденных в торфяниках, дошла до нашего времени, полностью сохранив свою твердость и прочность.

Снимки, сделанные Гелием Рябовым после первого вскрытия захоронения в Поросенковом логу. Как видно на фото, никакого болота, а тем более торфяника на этом месте не было

Впрочем, ни о каком «торфяном дублении» «Екатеринбургских останков» говорить не приходится. Поросенков Лог, через который проходит Старая Коптяковская дорога, находится на поляне лесного массива. Вдоль дороги и сейчас видны остатки десятков старых рудных карьеров, шахт и угольных площадок. Триста лет дорога «работала» на Верх-Исетский завод. Кроме этого, дорога использовалась для нужд заводских рабочих, крестьян: для отгона скота на пастбища, вывоза сена и дров. Местные жители не были полными идиотами, чтобы прокладывать дорогу по болоту. До 19 июля 1918 года на месте захоронения останков Царской Семьи никаких «мостиков из шпал» не было, поскольку это нормальное проезжее место, сырое на протяжении нескольких метров, да и то после дождя. Сохранились данные метеонаблюдений в Екатеринбурге. Известно, что 16, 17 и 18 июля 1918 года шли дожди. Понятно, что грунтовые дороги после дождя размокают, и ничего удивительного не было в том, что грузовой автомобиль с трупами несколько раз застрял по дороге из Ганиной Ямы, в том числе и в Поросенковом Логу. По фотографиям, сделанным при осмотре места происшествия, проводившемся Н.А. Соколовым в 1919-м году, видно, что по сторонам дороги растут высокие деревья (на болоте такие не растут), что каких-то больших понижений в районе захоронения нет. Место захоронения даже днем не просматривается от места, где расположена будка обходчика. Трупы цесаревича Алексея и великой княжны Марии сжигали на значительном удалении от основного места захоронения. От будки обходчика этого места не видно. Следует напомнить, что людям, расположившимся в ночь с 18 на 19 июля 1918 года на ночлег у будки обходчика, было под страхом смерти запрещено подходить к чекистам. Рисковать своей жизнью люди, заночевавшие у железнодорожного переезда, конечно, не хотели. Следователь Соколов не установил ни одного свидетеля, тайно наблюдавшего за страшной «работой» чекистов.

1 октября этого года, в ненастную погоду, я побывал в Екатеринбурге. Конечно, побывал в районе Поросенкова Лога. Не поленился, взял с собой саперную лопатку. Копнул в нескольких местах. Нет торфа! Мои личные впечатления полностью подтверждаются словами известного судебно-медицинского эксперта П.П. Грицаенко, участвовавшего в открытии могилы в Поросенковом Логу в июле 1991 года и опубликованными 22.10.2017 на страницах портала «Православие.Ru»:

«Болота не было. Почва – суглинок, ручей протекал проточный». О том же говорят все документы и воспоминания участников вскрытия захоронения.

О зубах Государя, «отрезанных головах» и медных пулях

Несостоятельны и утверждения Ю.А. Григорьева о том, что на зубах императора обязательно должны были остаться следы лечения, проводившегося стоматологами С.С. Кострицким и М.Л. Рендель. Достоверно установлено, что Николай II посещал этих стоматологов, но нет ни одного документа о том, какое лечение проводилось врачами. По биологическим препаратам, взятым из зубов останков, представленных скелетом № 4, дважды проводились генетические исследования, которые подтвердили, что генные характеристики зубов полностью совпадают с генотипом императора, полученном при исследовании «эрмитажной рубахи», то есть той рубахи, на которой осталась кровь после ранения Николая II во время поездки по Японии в 1891-м году. Исследование останков императрицы Александры Федоровны и детей императора показало, что им оказывалась стоматологическая помощь на самом высшем уровне, возможном в начале XX века.

Беспочвенно фантазировать судебным медикам противопоказано

Следователи постоянно сотрудничают с судебными медиками. Судебно-медицинские эксперты – как правило, интеллектуальные, знающие и ответственные люди. От профессионализма судебного медика зависят судьбы людей. Ошибись он – и невинный человек может на многие годы сесть за решетку, или, наоборот, убийца выйдет «чистым из воды». Беспочвенно фантазировать судебным медикам совершенно противопоказано. Честно говоря, приведенная в данной статье книга, как и другие публикации Ю. Григорьева, для меня явилась шоком. Странно, когда судебный медик пишет как автор авантюрных романов, совсем не заботясь о том, какое впечатление окажут его «опусы» на людей, верящих профессионалам.

Ю. Григорьев выдумывает, а потом «смакует» в своей книге историю о том, что якобы головы членов Царской Семьи отрезали в доме Ипатьева:

«Брусьянин ни при каких обстоятельствах не убежал бы с поста от того, что мимо него пронесли накрытое простыней тело убитого. Самое большее — сделал бы несколько шагов назад или в сторону. И не потому, что испугался трупа, а чтобы не мешать и не испачкаться кровью. Но когда он увидел, что прямо на него идет кто-то с человеческой головой в руке — ТАКОЕ нормальному человеку выдержать трудно. А могло быть и так, что кто-то нес две головы сразу. За волосы. Да еще, подходя к Брусьянину, поднял руки, чтобы свет фонаря упал на головы, и Брусьянину было лучше видно. Да еще окликнул Брусьянина: смотри, что у меня в руках!..»

Ничего подобного об «отрезанных головах» ни в одном из материалов следственного дела Н.А. Соколова и в воспоминаниях участников событий, разумеется, читатель не найдёт. Всё это буйная, безответственная и не основанная на фактах фантазия судебного медика Ю. Григорьева. Современные исследования показали, что все шейные позвонки членов Царской Семьи полностью сохранились, что на них не было повреждений, то есть ни «ритуального», ни какого-то иного отделения голов просто не было.

Те же фантазии охватывают и другие темы. У Ю. Григорьева целыми страницами идут серьезные рассуждения о том, как медные пули, находящиеся в телах, растворялись в серной кислоте. На этом делаются некие «основополагающие» выводы. Если бы Ю. Григорьев поинтересовался, из чего же делали пули в начале XX века, он бы узнал, что ни «белогвардейские» следователи, ни современные «медных пуль» и в доме Ипатьева, и в районе Ганиной Ямы, и на Старой Коптяковской дороге не находили.

О «фальсификации» могилы Царской Семьи

Захоронение 1991 года. Снимок сделан в октябре 2017 года.

Вся пятая глава книги Ю. Григорьева посвящена тому, как якобы «фальсифицировали» могилу императорской Семьи. Я уже как-то приводил расчеты, какой объем земли нужно было выкопать, чтобы захоронить девять тел. Напомню. Если каждый из девяти человек весил около 100 килограммов, то суммарный объем, который тела могли вытеснить, – это примерно 0,9 кубического метра. В своей книге Ю. Григорьев пишет:

«За это время надо было выкопать яму размерами 2,5 х 2,5 х 1,7м. То есть перекидать 10,5 кубометра грунта».

Могила имела сложный рельеф, непосредственно под слоем почвы лежали монолитные пласты камня

Есть ли разница «перелопатить» 10 кубометров грунта или 0,9 кубометра! На мой взгляд, разница есть, и она существенная. Если бы Ю. Григорьев хотя бы поверхностно ознакомился с материалами следствия, то он бы смог понять, что могила представляла собой не прямоугольный параллелепипед с указанными им размерами, а имела сложный рельеф, вызванный тем, что непосредственно под слоем почвы лежали монолитные пласты камня. Покатость могилы объясняет различную сохранность трупов, поскольку серная кислота слилась в углубление, где находились тела лакея Труппа и повара Харитонова. Там кислота активно воздействовала на биологические ткани, отчего их останки были повреждены больше других. Но зачем это знать Ю. Григорьеву? Для искусственных построений «эксперта» важен только придуманный им и никогда не существовавший «торфяник»!

Удивительно, что весь этот «сырой» и непроверенный материал судебный медик с огромным стажем, кандидат медицинских наук Ю. Григорьев пытается выдать за «серьезные научные выводы»!

В книге Ю. Григорьева почти 400 страниц. Объем публикаций А. Мановцева приблизительно такой же. В бесконечных рассуждениях людей, поверхностно знакомых с темой гибели Царской Семьи, увязаешь, как в торфяном болоте. Некоторые примеры опровержения «сенсационных» исторических открытий Ю. Григорьева и А. Мановцева показаны в этой статье.

А. Мановцев и Ю. Григорьев постоянно требуют от специалистов того, чтобы те им что-то сообщали и что-то доказывали. Хотелось бы обратиться к авторам. Уважаемые Юрий Александрович и Андрей Анатольевич, вы, наверное, забыли, что именно вы являетесь «опровергателями» версии о принадлежности останков Царской Семьи. На вас, и только на вас лежит «бремя доказывания». Хватит ли у вас силёнки с таким уровнем знаний опровергнуть выводы десятков ведущих ученых, в том числе двух Нобелевских лауреатов? Сомневаюсь. Впрочем, время покажет, где истина, и покажет нам всем очень и очень скоро.

О Ганиной яме и Поросенковом Логе

Удивительно, но, отталкиваясь от «научных доводов», в своих публикациях Ю. Григорьев и А. Мановцев дошли до того, что прямо призывают к уничтожению Поросенкова Лога. Вот цитата из их «бессмертных произведений»:

«Поросёнкову Логу – гореть, Ганина Яма неприкосновенна!»

Объясните, уважаемые господа геростраты, что, вы из «ученых» решили перейти в «поджигатели»?!

«Царская тема» – это особая тема, и она очень важна для нас – людей, живущих в России в переломные годы и «обдумывающих своё житие». Многие пытаются противопоставить Ганину Яму и захоронение на Старой Коптяковской дороге, как взаимоисключающие места. Я хотел бы напомнить, что в Иерусалиме находится не одно, а многие святые места, неразрывно связанные со Страданием и Воскрешением Иисуса Христа – Голгофа, Гроб Господень и другие. И в районе Екатеринбурга есть святые для православных места – Храм-на-Крови, Монастырь святых Царственных Страстотерпцев, на территории которого в 1918-м году царственные мученики обагрили землю своей кровью. Помня эти святыни, не следует забывать и другие. К святым местам, по моему мнению, нужно отнести всю Старую Коптяковскую дорогу, те места на ней, где долгие годы покоились тела святых царственных страстотерпцев и их верных слуг. Нужно беречь всё, связанное с памятью о Царской Семье и слугах, а не бездумно призывать к кощунственному сожжению.

О христианском отношении к убиенным

До сих пор многие ученые по-разному трактуют вопросы, связанные с принятием решения о расстреле Царской Семьи, с возможностью «ритуального убийства». Конечно, по данной теме можно дискутировать многие годы, но это, по моему мнению, никоим образом не должно влиять на решение о дате и месте упокоения останков. Ни у кого нет сомнений в том, что Царская Семья достойно, по-христиански приняла смерть. Почему же споры о том, Ленин, Свердлов или Уралоблсовет приняли решение о расстреле, или пустые рассуждения о «ритуальности убийства» должны препятствовать захоронению невинных жертв?

23 года правил в России император Николай II. 26 лет его бренные останки и останки его Семьи регулярно то кладут в гроб, то достают из гроба. Лежат они, кости несчастных людей, кости царя и царицы, кости прекрасных и несчастных царевен и их юного брата, на анатомических столах. Кости пилят, толкут, проводят очередные экспертизы. Ученые что-то измеряют, ученые о чем-то спорят. Но где же гарантия, что завтра или послезавтра не появится «наилучший профессор», и услышим мы забытую сказку про белого бычка, где лейтмотивом проходит: «Дайте и нам попилить и потолочь царские кости».

Мы как-то забываем, что живем в цивилизованном европейском государстве, где сложные вопросы должны решаться путем закона, а не «майдана», на котором правят «самые главные знатоки», а на деле – крикуны и неквалифицированные дилетанты. Сейчас проходит следствие, которое, подключив квалифицированных специалистов, решает вопросы идентификации останков. До сих пор существует созданная в 2015-м году в соответствии с указанием Председателя Правительства Российской Федерации межведомственная рабочая группа по вопросам, связанным с исследованием и захоронением останков, предположительно принадлежащих цесаревичу Алексею и великой княжне Марии Романовой. В соответствии с законодательством России, вопросы, связанные с идентификацией останков, после окончания следствия будут рассмотрены на заседании рабочей группы, которая выслушает и учтет мнения следствия, общественности и Русской Православной Церкви. Окончательное решение об упокоении останков может быть принято только по согласованию с правительством, Президентом и Церковью, которая обязательно выскажет своё мнение о возможной святости или не святости останков.

Святейший Патриарх Кирилл добился того, что сейчас тщательнейшим образом изучаются все вопросы, связанные с любыми сомнениями по поводу принадлежности останков, исторических событий, связанных с гибелью и захоронением Царской Семьи.

Я не призываю к введению цензуры, но, может быть, редакторам разных изданий, прежде чем публиковать какую-то статью или книжку, будоражащую читателей, стоит сначала проверить научную состоятельность авторов?

Пустые горшки громко гремят, и может показаться, что грохот их безобиден. На самом же деле из-за досужих амбиций таких «знатоков», как Мановцев и Григорьев, православные люди уже долгие 26 лет находятся в неведении и сомнениях в отношении «Екатеринбургских останков»: молиться ли этим погибшим людям, как святым, или отторгнуть от себя, как злое наваждение.

Гражданская война не может закончиться, пока не упокоится Царская Семья. Я верю, что уже недолго ждать. Я верю мнению Церкви. Я полностью доверяю следователям и экспертам и с нетерпением жду, когда прозвучат великие слова, завершающие жестокий XX век.