Борис Борисович окончил морской кадетский корпус, позже учился в Морской академии. В 1887 году оставил военную службу и отправился за границу для учебы в Страсбургском университете. С 1892 года читал лекции в Московском университете, затем стал профессором Юрьевского (преж. Дерпт, совр. Тарту) университета, а в 1897 году ему была поручена кафедра опытной физики в Женском медицинском институте.

В 1908 году Голицын стал академиком, в 1911 избран президентом Международной сейсмологической ассоциации, а в 1913 году стал директором Главной физической обсерватории. Ученый организовал метеорологическую службу по всей России, но главные его научные достижения связаны с сейсмологией, которая благодаря Голицыну превратилась в точную научную дисциплину. Он решил задачу определения очага землетрясения по данным одной сейсмической станции, сконструировал первый электродинамический сейсмограф, который практически идентичен современным.

Под его руководством были организованы первые террористические акты партии (против министра внутренних дел Д. С. СИПЯГИНА, харьковского губернатора И. М. ОБОЛЕНСКОГО, уфимского губернатора Н. М. БОГДАНОВИЧА). В мае 1903 года был арестован, приговорен к смертной казни, замененной пожизненным заключением. Бежал с Акатуйской каторги, эмигрировал в США, где читал лекции о революции в России и положении политзаключенных и каторжан.

Так как и по прежним указам такие книги должны были вестись, а экстракты (выписки) по установленным перечням присылаться в Синод, но того не делалось, то было затребовано прислать их со всех епархий немедленно с данными за 1722 год и впредь неотложно присылать в январе с данными минувшего года. Были представлены в качестве образцов новые формы ведения метрических книг.

Поутру в день свадьбы в последний раз взбрыкнула мать невесты, Наталья Ивановна, приславшая сказать, что свадьбу придется отложить, так как у нее нет денег на карету. Пушкин деньги прислал. Его жену в родительском доме называли Ташей, в свете стали звать Натали, а сам поэт посвятил ей сонет, завершавшийся строками: «Исполнились мои желания. Творец тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна, чистейшей прелести чистейший образец».

Но в предшествовавший свадьбе период поэту было не по себе. Личными проблемами Пушкин поделился только с Николаем КРИВЦОВЫМ, с которым дружил с 18 лет. Тот лишился ноги в заграничном походе, теперь пребывал на покое и в столицы не выезжал. Ему поэт без опаски сплетен писал: «Молодость моя прошла шумно и бесплодно. Счастья мне не было. В тридцать лет люди обыкновенно женятся — я поступаю, как люди, и, вероятно, не буду в том раскаиваться. Будущность является мне не в розах, но в строгой наготе своей. Горести не удивят меня: они входят в мои домашние расчеты. Всякая радость будет мне неожиданностью». Во время мальчишника Пушкин был так грустен, что гостям стало даже неловко, но на следующий день все любовались веселостью и радостью поэта и его супруги, которая была изумительно хороша.

Во время церемонии жених задел аналой, с которого упал крест. Зажженная свеча погасла в его руке. При обмене кольцами пушкинское упало на пол. Вдобавок, когда после церкви подъехали к дому на Арбате, где Пушкин снял на полгода за 2 000 рублей второй этаж и обзавелся первым в жизни собственным жильем, упал и разбился один из бокалов с шампанским, которым встретили молодых. И все же зловещие приметы не омрачили их счастья. Они выезжали, участвовали в шумных катаньях на санях, танцевали на балах, принимали в своей небольшой, но нарядной квартире молодых писателей и важных московских бар. Как отмечал один из побывавших у молодоженов, «он и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай Бог, чтобы всегда так продолжалось. Ужин был славный, и всем казалось странно, что у Пушкина, который жил все по трактирам, такое вдруг завелось хозяйство».

Прошло 155 лет, дом по улице Арбат, 53, стал мемориальным музеем, а в 1999 году напротив него был установлен бронзовый памятник поэту и Натали, выполненный известным скульптором Александром БУРГАНОВЫМ и его сыном Игорем..

Ни до, ни после никто так стремительно не взбирался на литературный Олимп, на его высшую ступень. Первые 56 строк Лермонтов написал еще за день до смерти Александра Сергеевича ПУШКИНА, когда распространился слух о его кончине. Уже тогда, по свидетельству писателя Ивана ПАНАЕВА, «стихи Лермонтова переписывались в десятках тысяч экземпляров, перечитывались и выучивались наизусть всеми». Даже наследник и будущий император АЛЕКСАНДР II одобрительно отозвался о стихотворении. Шеф корпуса жандармов и начальник III отделения Александр БЕНКЕНДОРФ, ознакомившись с ними, решил, что «самое лучшее на подобные легкомысленные выходки не обращать внимания, тогда слава их вскоре померкнет».

Когда же 19 февраля последовали заключительные 16 строк, начинавшиеся со слов «А вы, надменные потомки…», его мнение резко изменилось: «вступление к этому сочинению дерзко, а конец — бесстыдное вольнодумство, более чем преступное». Царь НИКОЛАЙ I на этот доклад наложил резолюцию: «…старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он…» На поэта было заведено дело по секретной части «О непозволительных стихах…», а еще через два дня по высочайшему повелению последовал приказ перевести Лермонтова из гвардии в Нижегородский драгунский полк, который нес службу на Кавказе.

Судьба отмерит поэту всего четыре года жизни: как и его великий предшественник, он будет убит на дуэли.