Марина Ивановна ЦВЕТАЕВА
(1892, Москва — 31.8.1941, Елабуга),
поэт.

Она родилась в семье университетского профессора. Между ее родителями была 21-летняя разница в возрасте. Людьми они были неординарными, мало похожими друг на друга, каждый с собственной жизненной драмой. Отец Иван ЦВЕТАЕВ после десяти лет брака потерял первую жену Варвару, дочь известного историка Дмитрии ИЛОВАЙСКОГО, оставившую ему дочь Веру и сына Андрея. Марину и Анастасию ему родила уже Мария МЕЙН. Cреди ее предков были поляки, остзейские немцы, сербы, она росла без матери, была вынуждена отказаться от своей любви и не стала концертирующей пианисткой, так как иначе должна была пойти против принятых условностей и строгого отца. Она «жила для идеалов» и заменила профессору мать его осиротевшим детям. Но тот не мог скрыть тоску по покойной жене, а потому ей приходилось постоянно бороться с ревностью к ее памяти. В дневник мать Цветаевой занесла: «Мы венчались у гроба».

Для будущего поэта мать была романтической героиней. В семье она создала атмосферу напряженно-возвышенную и бескомпромиссную. Своим безмерным увлечением музыкой, литературой, живописью она стремилась свои неосуществленные мечты передать детям. Повзрослевшая Марина позже писала о ней: «Ее измученная душа живет в нас, — только мы открываем то, что она скрывала. Ее мятеж, ее безумье, ее жажда дошли в нас до крика». Отец на этом фоне казался незаметен, словно не принимал участия в их жизни. Главным делом его жизни было создание музея античного искусства, который мы сегодня зовем Музеем изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Слово «музей» так часто звучало в доме Цветаевых, что дети воспринимали его как имя или звание человека. Это отмечал сам профессор: «Детвора, заслышав звонок, кричала на весь дом: «Мама, папа, няня — еще Музей идет!» Своей мягкостью и добротой отец сглаживал нетерпимость матери. Отстраненность от домашних дел, увлеченность только работой, казалось, отдаляли его от детей, а подспудное влияние мало кто замечал.

Сама же Цветаева о влиянии родителей на собственный характер писала: «Главенствующее влияние — матери (музыка, природа, стихи, Германия. Страсть к еврейству. Один против всех. Heroica). Более скрытое, но не менее сильное влияние отца. (Страсть к труду, отсутствие карьеризма, простота, отрешенность.) Слиток влияние отца и матери — спартанство. Два лейтмотива в одном доме, Музыка и Музей. Воздух дома не буржуазный, не интеллигентский — рыцарский. Жизнь на высокий лад».

Никаких увлечений в школе не было, а математика с физикой и химией и вовсе не давались. Потому с аттестатом на руках Куравлев не знал, что делать дальше. Адрес ВГИКа ему подсказала двоюродная сестра, сама годом ранее при поступлении в него провалившаяся, но усвоившая: там очень хорошо — никаких математик! Со второго раза Леонид поступил, дважды едва не был отчислен. Скованному, зажатому студенту во время этюдов помогали раскрыться его партнерши: на одном курсе студентки с курса Татьяна БЕСТАЕВА, Наталья КУСТИНСКАЯ, Светлана ДРУЖИНИНА, Софико ЧИАУРЕЛИ.

Раз к студентам-выпускникам на экзамен по вокалу явилась незнакомая женщина. Она едва сдерживала смех, когда Леонид во время исполнения романса «сотрясался от взлетов собственного голоса, будто задыхался от страсти, и жадным взором впивался в одну из сидящих пред ним девиц». То была красавица Софико, а со смехом боролась режиссер Софья МИЛЬКИНА. Первая помощница и жена Михаила ШВЕЙЦЕРА, уже известного фильмами «Кортик» и «Чужая родня», перед экзаменом приняла Куравлева за инструктора по гражданской обороне, а тут увидела в нем актера на роль удальца-матроса Камушкина в фильме Швейцера «Мичман Панин». Это была первая удача начинающего актера, а у Швейцера Куравлев был занят еще на 7 картинах, в том числе в роли Шуры Балаганова в экранизации «Золотого теленка».

Институт подарил ему также дружбу с Василием ШУКШИНЫМ, заканчивавшим в тот же год режиссерское отделение. Сначала Шукшин снял Куравлева в своей дипломной работе, а потом дал главную роль Пашки Колокольникова в своем первом большом фильме «Живет такой парень». С нее и началась по-настоящему карьера любимого зрителями актера Куравлева. Хома Брут в экранизации гоголевского «Вия», уже упомянутый Шура Балаганов, советский офицер-связист в логове Гитлера в последнем фильме эпопеи «Освобождение», жулик Жорж Милославский в картине Леонида ГАЙДАЯ «Иван Васильевич меняет профессию», слесарь Афоня из одноименного фильма — это только часть его больших и маленьких киноработ.

Александр Георгиевич ГОРШКОВ
(1946),
фигурист, первый (1976) олимпийский чемпион в танцах на льду, шестикратный (1970—1974, 1976) чемпион мира, шестикратный чемпионка Европы в танцах на льду в паре с Людмилой ПАХОМОВОЙ, заслуженный мастер спорта, член Зала славы фигурного катания. Благодаря искусству этих спортсменов танцы на льду не только вошли в олимпийскую прогррамму, но и стали самым зрелищным видом фигурного катания.

СКОНЧАЛИСЬ:

Всецело отдавшись литературной деятельности, он в лучших своих сочинениях, по отзыву Михаила САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА, «сумел возвыситься на миром мотыльковым и перенес свою лиру в мир человеческих интересов». На его стихи сочиняли музыку Петр ЧАЙКОВСКИЙ, Сергей РАХМАНИНОВ, но наиболее ярко талант поэта проявился даже не в собственных стихах и прозе, а переводах. Примером могут служить переведенные с польского строфы «Травка зеленеет, солнышко блестит…». Заметным этапом в жизни Плещеева стала работа в журнале «Отечественные записки», в котором после смерти Николая НЕКРАСОВА он возглавил стихотворный отдел, опубликовал свои переводы романов Эмиля ЗОЛЯ и СТЕНДАЛЯ. После закрытия журнала властями Плещеев перебрался в «Северный вестник», куда он и привел Чехова.

Прежде писавший в основном юмористические рассказы и фельетоны, на сочинение которых у него уходило не более дня, молодой автор стоял на распутье: все так же тратить силы на поденную газетную работу или все же обратиться к большой вещи, которую от него все ждали и опубликовать которую можно было только в толстом журнале. Неудача писателя Владимира КОРОЛЕНКО свести Чехова с редакцией «Северного вестника» чуть было не похоронила эти надежды, но Плещееву удалось не дать им угаснуть. В первый день нового, 1888 года Чехова начал работу над «степным рассказом». Еще до публикации повести «Степь» в мартовской книжке журнала Плещеев написал автору: «Я в безумном восторге. Это вещь захватывающая, и я предсказываю Вам большую, большую будущность».

Основоположник русского лирического пейзажа к концу жизни совсем плохо видел и угас в нищете в больнице для бедных. Его похоронили на Ваганьковском кладбище.

Сергей Алексеевич ЧАПЛЫГИН
(5.4.1869 —1942),
ученый-механик.

СОБЫТИЯ: